Автор Добрая Хельга
В этом году осень выдалась аномально теплой. Я не помню такого ни разу за все свои семнадцать лет. Днем даже в сарафане и босоножках было жарко, хотя календарь черным по белому показывал десятое сентября. Я листала справочник по химии и периодически отрывалась от страниц, чтобы полюбоваться в распахнутое окно на разноцветные узоры цветов, заботливо высаженных мамой возле дома.
- Марина, бабушка звонила, - раздался мамин голос. – Ей нужны лекарства. Оторвись от своих занятий немного, сбегай со списком в аптеку. Деньги в конверте, в шкафу, ты знаешь. Бери все, что осталось, там и на проезд будет, отвезешь ей.
- Хорошо, мамуль. – Я захлопнула свой талмуд и потянулась. Суббота, время обеда давно прошло, на вечер особых планов нет. С поступлением в институт я временно оказалась в социальном вакууме – старые друзья разьехались, а с новыми одногруппниками еще недостаточно сильно сблизилась, чтобы подружиться. Сумочка, деньги, телефон, наушники. Блекморс найт напевали что-то загадочно-нежное – мне, наверно, никогда не сможет надоесть эта музыка. Взять на всякий случай ключи.
- Пока, мам, - я прикрыла дверь и сбежала по крыльцу. Солнце было нежным, не обжигающим, как летом. Дышалось легко. Я действительно слишком засиделась за книгами.
Аптека была совсем рядом. Просмотрев столбик наизусть уже выученных препаратов для бабушки, я глянула на ценники, затем в кошелек. Листок блокнота протянула серьезной очкастой аптекарше.
- Если можно, по списку, но отечественные аналоги. Извините. Может не хватить, - неловко улыбнулась я. Получив из окошка пакетик с названием фармацевтической фирмы, я убедилась, что денег осталось только на автобусный проезд до пригорода и назад.
И вот, сев на горячее сиденье, я закрываю глаза, музыка тихонько мурлычет в ушах. Остановку не проеду – конечная.
Прошло не так много времени, по ощущениям, минут десять всего, когда остановившийся автобус наполнили возмущенные возгласы и недовольная ругань. Я открыла глаза и вытащила один наушник.
- Забирайте назад свои деньги, дальше не едем! Чертовы клоуны! Дорога перекрыта, в объезд пробка часа на полтора. Выходите!
Ах да… Я же читала недавно. Событие городского масштаба. У нас развернулись съемки нового фильма по мотивам популярной видеоигры. Аленка из параллельной группы даже звала в массовку. А у меня, похоже, как и у неохотно выползающих их душного автобусного чрева людей, не осталось другого варианта, кроме как идти пешком.
Этот внезапный сбой в планах немного выбил меня из колеи. Я огляделась и увидела довольно удобную темно-зеленую лавочку неподалеку за кустами то ли жасмина, то ли сирени. Как ни странно, лавочка пустовала.
Присев на шершавые доски, давно не знавшие кисточки и краски, я невесело призадумалась. Ну, что ж. Если пешком, через пустырь, срезать вдоль трассы, то я может даже успею отнести бабушке Ане пилюли и вернуться домой, хотя возвращаться придется в сумерках.
- Привет, скучаешь? – я изумленно оглядела неожиданного соседа. Когда он успел подойти? Сильно загорелый, спортивный, светлоглазый паренек приветливо улыбался мне, цепко глядя в глаза.
- Привет – я немного растерялась. – Ты тоже скучаешь и решил познакомиться? Я Марина, кстати.
Паренек изобразил дурашливо-торжественный вид и произнес:
- Фома Петровский к вашим услугам, барышня. Да нет, - усмехнулся, - особо скучать некогда, жду друга, нужно по делам в центр. Думаю, лицо знакомое. Я оттуда, - он махнул рукой в сторону деревушки Тутовой, планомерно вливавшейся в пригород нашего Зеленограда.
- А-а-а, - я прищурилась, припоминая, могла ли видеть раньше это достаточно симпатичное лицо. – У меня там бабуля живет. Хорошо, удачи тебе, я к ней спешу, ждет.
- Подожди. Можно твой номер?
- У меня записать негде. И нечем.
Парень наклонился, поднял с земли под лавочкой серебристо блеснувшую ручку и победно воскликнул:
- Бинго! Это судьба! Запиши у меня на руке.
Смущаясь, я кое-как вывела цифры на ладони, на удивление гладкой, словно он не брал в руки не то что орудий сельского труда, но даже не прикасался к турнику, хотя с его то физической формой?.. Странно…
- Осторожно ходи по траве! Смотри под ноги! – посоветовал на прощание он, и я направилась к цели своего пути, старательно подавляя в себе желание оглянуться.
Дорога в один конец, беседа с бабушкой и ароматный перекус молоком и домашним печеньем занял часа четыре.
Давно я столько не ходила пешком. Отказавшись от гостинцев, отговорившись усталостью и спешкой, я расцеловала бабушку Аню и, вздохнув, потопала-таки проторенной дорожкой обратно. По трассе проносились фуры. От предложения подвезти меня я с опаской отказалась. Ладно бы еще семья возвращалась с дарами природы домой – так нет, возле меня притормозил блестящий черный бентли, и хмурый очкарик за рулем с видом господина всего сущего сухо бросил мне:
- Давай садись, поехали.
Резко замотав головой, я отпрянула с обочины в сторону зарослей. Машина тронулась, и я с облегчением продолжила путь.
Дальше тропка еле виднелась в подсыхающей, но все еще местами цветущей травяной поросли. Пустырь не простирался ровной площадкой. Может, поэтому здесь до сих пор не вырос новый микрорайон. Идти следовало через пологий холм, затем вдоль балки, по которой уже пополз прохладный вечерний туман. Зябко передернув плечами, я отметила про себя, что замерзнуть не успею, вечер обещает быть теплым для середины сентября, а иду я быстро. В небе тусклой латунной монетой висела луна.
- А-а- а- ай, ма- а-а-аммм! Мамочки, боже!!! – Засмотревшись наверх, я провалилась ногой в никуда, загребла второй коленкой по земле, и в полуразвороте застряла по грудь в какой-то немаленькой норе. В бедре стрельнуло до звезд в глазах. Пытаясь наполнить воздухом легкие, моргнуть, разгоняя дымку боли и слез во взгляде, я почувствовала, будто мир тускнеет и покрывается серой непроглядной мглой. Ощущение падения вниз…
Почему я до сих пор в наушниках? – Это был первый вопрос, который пробился сквозь белый шум в моей голове. Ватной рукой я дотянулась до лба, ощупала макушку и затылок. Проведя по спутанным волосам, мазнув ладонью по мочке уха, я не ощутила наушников. Как и сережек, кстати. Как это меня так? Может, меня уже ограбили, изнасиловали и теперь либо убьют, либо сделают что-то не менее страшное с гуляющей по ночам в безлюдных местах дурой? Я начала глухо подвывать, заглушая мелодичные танцевальные звуки. Галлюцинации. Наверно, споткнулась, ударилась, а с ногой что?! Темно, черт! Подтянув колени к груди, я ощупала и их. Потом, все так же скуля, начала подниматься на ноги. Похоже, на мне из одежды остались только лифчик и трусики.
Внезапно вспыхнувший отовсюду свет ничуть не помог мне сориентироваться в этом бредовом траббле. Совсем не холодно. Страшно. Непонятно. Решившее до конца свести меня с ума, начавшее возвращаться зрение охватило фантасмагорическую картину.
Я даже забыла о страхе. Ошеломление. Это старинный бальный зал, освещаемый тяжелыми даже с виду люстрами на невероятное количество свечей. Музыка лилась ниоткуда. Люди переставали танцевать и оборачивались в мою сторону. Я почувствовала душную волну стыда и попыталась прикрыть полуголое тело.
- Поприветствуйте нашу новую гостью! – Сзади раздался звучный, красивый и глубокий женский голос.
Я резко обернулась и истерично начала хихикать. Это же сьемки! И к нам пожаловала финская госпожа Тарья Турунен, дабы повышать известность и репутацию славного нашего Зеленограда. Нееееет… Это не может быть декорациями. Это порождение травмы моего агонизирующего головного мозга…
- Не стесняйся, дорогая. Здесь довольно непривередливая публика, несмотря на внешнюю изысканность. Меня зовут Дана. Ну же, улыбайся, Рина, это будет прекрасный вечер!
- Я-а… - Я промямлила что-то невнятное – Яа-а-а… я Марина. Я не знаю вас.
Грудной снисходительный смех:
- Рина, милая, мы знаем тебя не первую жизнь и обладаем не настолько короткой памятью!
Люди оживились, переглядываясь и обмениваясь короткими витиеватыми фразами. Прекрасные наряды… Даже не знаю, на сколько миллионов долларов потянул бы бюджет фильма, если бы это и правда были съемки. Можно было бы сравнить с пышным средневековым танцевальным вечером, но ни в каком средневековье не могло быть такого разнообразия фасонов, тканей, цветов и причесок.
- Как почетная гостья, выбирай партнера сама!
Я, переставшая уже даже пробовать что-то понять, вновь утонула в стыдной, вязкой беспомощности.
- Неужели никто не нравится? Ну что ж, значит, как обычно, в нашем танце веду я! – Госпожа с гривой темных волнистых волос и высоким лбом решительно схватила меня за руку стальными пальцами. Я ошалело открыла рот, пытаясь освободиться и возразить.
- Ты правда думаешь что здесь кому-то есть дело до твоего внешнего вида? – ее голос зазвучал громче и стал раздаваться, казалось, во всех уголках этого огромного зала.
- Или тебя смущает… Это? Она кивнула подбородком на свой несомненно шикарный, никак не меньше четвертого размера бюст и выразительно захохотала. Обернись! Гляди в это зеркало! Я послушно обернулась, на плечи легли тяжелые ладони. В зеркале не отражалось высокой длинноволосой женщины. Рядом стоял мужчина. Словно близнец этой любительницы повелевать и командовать, но с твердыми и явно неженскими чертами лица. Рядом со… Мной? О да. Мое в этой кукле только лицо. Стянутая корсетом талия, длинный подол со шлейфом цвета морской волны, украшенное мириадами ограненных искр кружево на груди. Сложная высокая прическа.
Мужское лицо приблизилось вплотную к уху, и вкрадчивый голос, вызывая щекотку и дрожь в спине, припечатал:
- И мне тоже совсем, совсем не важно, как ты выглядишь.
Я широко открытыми глазами смотрела в зеркальное отражение, и овал лица оплывал, челюсть вытягивалась, а кожа зеленела и начала дико зудеть. Это иллюзия, фокус, обман, хитрый эльфийский элсиди дисплей, и я смотрю страшный мультик – дрожал в голове тоненький обезумевший голосок. Я схватилась руками за жесткую чешую на щеках и начала визжать.
Настойчивые ладони перехватили мои, мужчина восхищенно воскликнул:
- Посмотри! Какая ты ослепительная красавица! Подожди. Зеленое с бирюзовым сливается. Так будет гораздо лучше!
Кожа уже не просто чесалась, ее сводило болью, она снова меняла цвет, чернела и лопалась, открывая багровеющие раны. Я, будучи уже не в силах выдавить из хрипящего горла ни писка, зажмурилась.
- Вальс, господа! Сегодня нам будет очень, очень весело!
Снова серая пыльная тюль обморока накрыла и опрокинула мое сознание.
Во второй раз я пришла в сознание легко. Пахло травами, в спину кололо. Ничего не болело и не чесалось. В глаза бил металлический лунный свет, вверху раскинулось шикарное эпическое полотно Млечного пути. Я повернула голову и обнаружила в полуметре от себя мигающий экран мобильного. Как хорошо! Звонок! Я бы сроду не нашла телефон! Это явно удача!
Я торопливо взяла в руку вибрирующий аппарат, и поднимаясь с прохладной земли нажала кнопку. Приятный знакомый тембр.
- Это Фома. Прости, что поздно. Не могу заснуть, волнуюсь, ты в порядке?
- Да, да! – Несколько поспешно и удивленно ответила я.
- Я тебе с поезда звоню. Представляешь, у меня такое закрутилась, папа огорошил родней фиг знает где в Ирландии. Я не надолго туда, на месяц с лишним. Уже даже успел соскучиться за хорошенькой собеседницей. Мы с тобой встретимся? Ты согласна? Я должен вернуться тридцать первого октября и целый вечер можешь планировать как романтический и очень интересный! Обещаю! До встречи!
Звонок прервался. В динамике заиграл мой любимый «Dancer and the Moon».
- Марина, бабушка звонила, - раздался мамин голос. – Ей нужны лекарства. Оторвись от своих занятий немного, сбегай со списком в аптеку. Деньги в конверте, в шкафу, ты знаешь. Бери все, что осталось, там и на проезд будет, отвезешь ей.
- Хорошо, мамуль. – Я захлопнула свой талмуд и потянулась. Суббота, время обеда давно прошло, на вечер особых планов нет. С поступлением в институт я временно оказалась в социальном вакууме – старые друзья разьехались, а с новыми одногруппниками еще недостаточно сильно сблизилась, чтобы подружиться. Сумочка, деньги, телефон, наушники. Блекморс найт напевали что-то загадочно-нежное – мне, наверно, никогда не сможет надоесть эта музыка. Взять на всякий случай ключи.
- Пока, мам, - я прикрыла дверь и сбежала по крыльцу. Солнце было нежным, не обжигающим, как летом. Дышалось легко. Я действительно слишком засиделась за книгами.
Аптека была совсем рядом. Просмотрев столбик наизусть уже выученных препаратов для бабушки, я глянула на ценники, затем в кошелек. Листок блокнота протянула серьезной очкастой аптекарше.
- Если можно, по списку, но отечественные аналоги. Извините. Может не хватить, - неловко улыбнулась я. Получив из окошка пакетик с названием фармацевтической фирмы, я убедилась, что денег осталось только на автобусный проезд до пригорода и назад.
И вот, сев на горячее сиденье, я закрываю глаза, музыка тихонько мурлычет в ушах. Остановку не проеду – конечная.
Прошло не так много времени, по ощущениям, минут десять всего, когда остановившийся автобус наполнили возмущенные возгласы и недовольная ругань. Я открыла глаза и вытащила один наушник.
- Забирайте назад свои деньги, дальше не едем! Чертовы клоуны! Дорога перекрыта, в объезд пробка часа на полтора. Выходите!
Ах да… Я же читала недавно. Событие городского масштаба. У нас развернулись съемки нового фильма по мотивам популярной видеоигры. Аленка из параллельной группы даже звала в массовку. А у меня, похоже, как и у неохотно выползающих их душного автобусного чрева людей, не осталось другого варианта, кроме как идти пешком.
Этот внезапный сбой в планах немного выбил меня из колеи. Я огляделась и увидела довольно удобную темно-зеленую лавочку неподалеку за кустами то ли жасмина, то ли сирени. Как ни странно, лавочка пустовала.
Присев на шершавые доски, давно не знавшие кисточки и краски, я невесело призадумалась. Ну, что ж. Если пешком, через пустырь, срезать вдоль трассы, то я может даже успею отнести бабушке Ане пилюли и вернуться домой, хотя возвращаться придется в сумерках.
- Привет, скучаешь? – я изумленно оглядела неожиданного соседа. Когда он успел подойти? Сильно загорелый, спортивный, светлоглазый паренек приветливо улыбался мне, цепко глядя в глаза.
- Привет – я немного растерялась. – Ты тоже скучаешь и решил познакомиться? Я Марина, кстати.
Паренек изобразил дурашливо-торжественный вид и произнес:
- Фома Петровский к вашим услугам, барышня. Да нет, - усмехнулся, - особо скучать некогда, жду друга, нужно по делам в центр. Думаю, лицо знакомое. Я оттуда, - он махнул рукой в сторону деревушки Тутовой, планомерно вливавшейся в пригород нашего Зеленограда.
- А-а-а, - я прищурилась, припоминая, могла ли видеть раньше это достаточно симпатичное лицо. – У меня там бабуля живет. Хорошо, удачи тебе, я к ней спешу, ждет.
- Подожди. Можно твой номер?
- У меня записать негде. И нечем.
Парень наклонился, поднял с земли под лавочкой серебристо блеснувшую ручку и победно воскликнул:
- Бинго! Это судьба! Запиши у меня на руке.
Смущаясь, я кое-как вывела цифры на ладони, на удивление гладкой, словно он не брал в руки не то что орудий сельского труда, но даже не прикасался к турнику, хотя с его то физической формой?.. Странно…
- Осторожно ходи по траве! Смотри под ноги! – посоветовал на прощание он, и я направилась к цели своего пути, старательно подавляя в себе желание оглянуться.
Дорога в один конец, беседа с бабушкой и ароматный перекус молоком и домашним печеньем занял часа четыре.
Давно я столько не ходила пешком. Отказавшись от гостинцев, отговорившись усталостью и спешкой, я расцеловала бабушку Аню и, вздохнув, потопала-таки проторенной дорожкой обратно. По трассе проносились фуры. От предложения подвезти меня я с опаской отказалась. Ладно бы еще семья возвращалась с дарами природы домой – так нет, возле меня притормозил блестящий черный бентли, и хмурый очкарик за рулем с видом господина всего сущего сухо бросил мне:
- Давай садись, поехали.
Резко замотав головой, я отпрянула с обочины в сторону зарослей. Машина тронулась, и я с облегчением продолжила путь.
Дальше тропка еле виднелась в подсыхающей, но все еще местами цветущей травяной поросли. Пустырь не простирался ровной площадкой. Может, поэтому здесь до сих пор не вырос новый микрорайон. Идти следовало через пологий холм, затем вдоль балки, по которой уже пополз прохладный вечерний туман. Зябко передернув плечами, я отметила про себя, что замерзнуть не успею, вечер обещает быть теплым для середины сентября, а иду я быстро. В небе тусклой латунной монетой висела луна.
- А-а- а- ай, ма- а-а-аммм! Мамочки, боже!!! – Засмотревшись наверх, я провалилась ногой в никуда, загребла второй коленкой по земле, и в полуразвороте застряла по грудь в какой-то немаленькой норе. В бедре стрельнуло до звезд в глазах. Пытаясь наполнить воздухом легкие, моргнуть, разгоняя дымку боли и слез во взгляде, я почувствовала, будто мир тускнеет и покрывается серой непроглядной мглой. Ощущение падения вниз…
Почему я до сих пор в наушниках? – Это был первый вопрос, который пробился сквозь белый шум в моей голове. Ватной рукой я дотянулась до лба, ощупала макушку и затылок. Проведя по спутанным волосам, мазнув ладонью по мочке уха, я не ощутила наушников. Как и сережек, кстати. Как это меня так? Может, меня уже ограбили, изнасиловали и теперь либо убьют, либо сделают что-то не менее страшное с гуляющей по ночам в безлюдных местах дурой? Я начала глухо подвывать, заглушая мелодичные танцевальные звуки. Галлюцинации. Наверно, споткнулась, ударилась, а с ногой что?! Темно, черт! Подтянув колени к груди, я ощупала и их. Потом, все так же скуля, начала подниматься на ноги. Похоже, на мне из одежды остались только лифчик и трусики.
Внезапно вспыхнувший отовсюду свет ничуть не помог мне сориентироваться в этом бредовом траббле. Совсем не холодно. Страшно. Непонятно. Решившее до конца свести меня с ума, начавшее возвращаться зрение охватило фантасмагорическую картину.
Я даже забыла о страхе. Ошеломление. Это старинный бальный зал, освещаемый тяжелыми даже с виду люстрами на невероятное количество свечей. Музыка лилась ниоткуда. Люди переставали танцевать и оборачивались в мою сторону. Я почувствовала душную волну стыда и попыталась прикрыть полуголое тело.
- Поприветствуйте нашу новую гостью! – Сзади раздался звучный, красивый и глубокий женский голос.
Я резко обернулась и истерично начала хихикать. Это же сьемки! И к нам пожаловала финская госпожа Тарья Турунен, дабы повышать известность и репутацию славного нашего Зеленограда. Нееееет… Это не может быть декорациями. Это порождение травмы моего агонизирующего головного мозга…
- Не стесняйся, дорогая. Здесь довольно непривередливая публика, несмотря на внешнюю изысканность. Меня зовут Дана. Ну же, улыбайся, Рина, это будет прекрасный вечер!
- Я-а… - Я промямлила что-то невнятное – Яа-а-а… я Марина. Я не знаю вас.
Грудной снисходительный смех:
- Рина, милая, мы знаем тебя не первую жизнь и обладаем не настолько короткой памятью!
Люди оживились, переглядываясь и обмениваясь короткими витиеватыми фразами. Прекрасные наряды… Даже не знаю, на сколько миллионов долларов потянул бы бюджет фильма, если бы это и правда были съемки. Можно было бы сравнить с пышным средневековым танцевальным вечером, но ни в каком средневековье не могло быть такого разнообразия фасонов, тканей, цветов и причесок.
- Как почетная гостья, выбирай партнера сама!
Я, переставшая уже даже пробовать что-то понять, вновь утонула в стыдной, вязкой беспомощности.
- Неужели никто не нравится? Ну что ж, значит, как обычно, в нашем танце веду я! – Госпожа с гривой темных волнистых волос и высоким лбом решительно схватила меня за руку стальными пальцами. Я ошалело открыла рот, пытаясь освободиться и возразить.
- Ты правда думаешь что здесь кому-то есть дело до твоего внешнего вида? – ее голос зазвучал громче и стал раздаваться, казалось, во всех уголках этого огромного зала.
- Или тебя смущает… Это? Она кивнула подбородком на свой несомненно шикарный, никак не меньше четвертого размера бюст и выразительно захохотала. Обернись! Гляди в это зеркало! Я послушно обернулась, на плечи легли тяжелые ладони. В зеркале не отражалось высокой длинноволосой женщины. Рядом стоял мужчина. Словно близнец этой любительницы повелевать и командовать, но с твердыми и явно неженскими чертами лица. Рядом со… Мной? О да. Мое в этой кукле только лицо. Стянутая корсетом талия, длинный подол со шлейфом цвета морской волны, украшенное мириадами ограненных искр кружево на груди. Сложная высокая прическа.
Мужское лицо приблизилось вплотную к уху, и вкрадчивый голос, вызывая щекотку и дрожь в спине, припечатал:
- И мне тоже совсем, совсем не важно, как ты выглядишь.
Я широко открытыми глазами смотрела в зеркальное отражение, и овал лица оплывал, челюсть вытягивалась, а кожа зеленела и начала дико зудеть. Это иллюзия, фокус, обман, хитрый эльфийский элсиди дисплей, и я смотрю страшный мультик – дрожал в голове тоненький обезумевший голосок. Я схватилась руками за жесткую чешую на щеках и начала визжать.
Настойчивые ладони перехватили мои, мужчина восхищенно воскликнул:
- Посмотри! Какая ты ослепительная красавица! Подожди. Зеленое с бирюзовым сливается. Так будет гораздо лучше!
Кожа уже не просто чесалась, ее сводило болью, она снова меняла цвет, чернела и лопалась, открывая багровеющие раны. Я, будучи уже не в силах выдавить из хрипящего горла ни писка, зажмурилась.
- Вальс, господа! Сегодня нам будет очень, очень весело!
Снова серая пыльная тюль обморока накрыла и опрокинула мое сознание.
Во второй раз я пришла в сознание легко. Пахло травами, в спину кололо. Ничего не болело и не чесалось. В глаза бил металлический лунный свет, вверху раскинулось шикарное эпическое полотно Млечного пути. Я повернула голову и обнаружила в полуметре от себя мигающий экран мобильного. Как хорошо! Звонок! Я бы сроду не нашла телефон! Это явно удача!
Я торопливо взяла в руку вибрирующий аппарат, и поднимаясь с прохладной земли нажала кнопку. Приятный знакомый тембр.
- Это Фома. Прости, что поздно. Не могу заснуть, волнуюсь, ты в порядке?
- Да, да! – Несколько поспешно и удивленно ответила я.
- Я тебе с поезда звоню. Представляешь, у меня такое закрутилась, папа огорошил родней фиг знает где в Ирландии. Я не надолго туда, на месяц с лишним. Уже даже успел соскучиться за хорошенькой собеседницей. Мы с тобой встретимся? Ты согласна? Я должен вернуться тридцать первого октября и целый вечер можешь планировать как романтический и очень интересный! Обещаю! До встречи!
Звонок прервался. В динамике заиграл мой любимый «Dancer and the Moon».
.
