- Ваше Величество, Ваше Величество!..
В трапезную, отбиваясь от вцепившихся в него стражников, ворвался долговязый, худой человек.
Сидевшая за обеденным столом парочка недоуменно обернулась на шум.
- Аааа… – недовольно скривился пухлый коротышка в расстёгнутой до самого живота епископской сутане. – Господин королевский библиотекарь пожаловал!
- Дядюшка Ханс! – в противоположность сотрапезнику оживился второй человек в небрежно свисавшей с одного плеча королевской мантии. – Что же вы так шумите, уважаемый? Что вас так взволновало? Новую сказку сочинили? Или артисты из вашего театра разбежались?
На язвительные вопросы монарха епископ подобострастно хихикнул, с презрительным превосходством надув щеки.
- Ваше Величество, - не обращая внимания на священника и монарший сарказм, повторил библиотекарь. – На площади строят эшафот!
Своды просторного зала эхом разнесли слова и наступила короткая пауза.
- И? – Король, наконец-то, справился с недоумением.
- Но, ведь… Ведь она еще ребенок… - Ханс жалобно всхлипнул таким же длинным, как и он сам, носом.
- Она ведьма. – тут же подал голос епископ, пододвигая к себе тарелку. – Да и не такой уж она и ребенок.
В последней его фразе промелькнуло что-то еще, кроме обычного пренебрежения, но Ханс снова не взглянул на него, обращаясь исключительно к королю. Ему даже удалось вырвать воротник камзола из грубой лапы рослого стражника, и тот, повинуясь жесту его величества отступил на несколько шагов назад.
- Мой король, - снова всхлипнул проситель. – Проявите милосердие, помилуйте ни в чем не повинную девушку. Она никакая не ведьма и никому никогда не то что не делала, но даже не желала зла. Элиза добрый, умный, отзывчивый ребенок…
- Зачем же она тогда рвала крапиву на кладбище? – оживился епископ, перестав жевать.
- Она, она… просто она собирает лечебные травы, помогает людям избавиться от болезней.
- Лечебные травы на кладбище? – священник подозрительно сощурился.
- Да, да, - поспешно закивал головой библиотекарь. – Только там растет редкий у нас вид Urtica platyphylla. Каким-то образом он давным-давно попал сюда из далекой Тартарии…
- А почему она всё время молчит? – перебил его святой отец.
- Но ведь она от рождения немая! – Ханс искренне удивился такому очевидному факту.
- Разве? – снова прищурился его преосвященство. – А у меня другие сведения.
- Ну может быть не с самого рождения. Я точно не знаю. Может быть потеряла голос в раннем детстве… Может это произошло от того, что что-то напугало ее, может… - библиотекарь снова замялся, теряя уверенность. – Но ведь это не важно! – наконец он взял себя в руки.
- Здесь всё важно. – надулся от собственной значимости епископ. – И молчит она, потому что попала в сети Врага человеческого. Молчит, потому что ей нечего сказать в свое оправдание и воззвать к Господу, ища у него заступничества. Всё очевидно.
Епископ лишь развел руками, будто этим подтвердил правдивость своих обвинений.
- Ваше величество… - Ханс перевел взгляд на короля, но тот не дал продолжить ему речь.
- Скажите-ка, уважаемый королевский библиотекарь, - тон монарха стал жестким, не сулящим ничего хорошего. – Почему вы так беспокоитесь о какой-то немой девчонке?
- Но, но… - длинные руки библиотекаря нервно зашарили по полам камзола. – Ведь это же… это несправедливо…
- Несправедливо… - задумчиво повторил король, словно пробуя это слово на вкус. – Кто-то уже об этом говорил. – он потер лоб, пытаясь вспомнить что-то важное, но епископ опередил его, назвав забытое королем имя:
- Соня Дракулих.
- Ах, да! – радостно воскликнул сюзерен. – Точно, Соня! Шастала тут у нас по городам и весям, развлекала народ песенками. Про справедливость пела… - король вдруг резко утратил радостный тон и продолжил уже с плохо скрываемой злобой: - Справедливость! Мир во всем мире! Все люди братья! Ну вот теперь пусть посидит в темнице и подумает о справедливости.
Монарх прервал свою тираду чтобы сделать глоток вина прямо из пузатой бутылки.
Ханс молча стоял возле стола и как будто боролся с желанием продолжить отстаивать свое мнение и благоразумием не открывать рта.
- А не хотите ли, мой друг, подменить собою несчастную замарашку на эшафоте? – вдруг снова оживился монарх от пришедшей в голову идеи.
- Т-т-т-т… то есть? – заикаясь переспросил побледневший и совсем растерявшийся Ханс.
- То есть девчонку мы помилуем и отпустим, а вас, дорогой Ханс, объявим колдуном и чернокнижником и завтра сожжем на площади на потеху толпы. Хорошая идея, ваше преосвященство? – король повернулся к епископу, заговорщицки подмигивая ему.
-Угу, угу, - согласно закивал тот головой, не успевая прожевать кусок мяса.
- Но… но это не правда, - нашел в себе силы возразить Ханс. – Я же… Вы не сделаете этого.
- Да ну? – на этот раз король чуть ли не подпрыгнул на стуле от изумления. – Вы чересчур самоуверенны, уважаемый. - И через секунду зычно крикнул так, что дрогнули цветные витражи в узких оконных рамах:
- Стража!!!
И когда дюжие ребята обступили трясущегося интеллигента, спокойнее и тише уточнил:
- В темницу этого правдолюбца! К девчонке-замарашке в камеру! Пусть ей расскажет о добре и справедливости! А завтра вместе с ней на костер.
- Ваше… Ваше величество! – отчаянно закричал библиотекарь, пытаясь освободиться от насевших стражников. – Не надо! Не делайте этого!
- Вон! – шарахнул в ответ кулаком по столу король.
***
Камера, куда ретивые тюремщики впихнули несчастного библиотекаря, была так мала, что он едва не наступил на сжавшуюся в комочек сидящую в углу девушку. Элиза даже предусмотрительно подтянула под себя ноги чтобы неуклюжий господин Ханс, чего доброго, не споткнулся. В ответ на его грустное приветствие она подбадривающе улыбнулась. Даже здесь, в тесной, холодной каморке тюрьмы, она была рада видеть этого нескладного человека, еще совсем недавно, там, на свободе, с увлечением рассказывающего ей и остальным детям волшебные сказки об отважных рыцарях и красивые истории о далеких странах. И вот теперь они снова вместе, несчастная сирота, неправедно обвиненная в колдовстве, и благородный господин, решивший вступиться за нее и воззвать к справедливости.
Увы, благородный порыв взрослого сказочника не только не спас девушку, но и его самого бросил на самое дно жизни, после чего эта самая его жизнь уже ничего не стоила! Понимая это, Элиза как могла пыталась подбодрить господина библиотекаря хотя бы своей улыбкой. И тот, видя это, успокоился, перестал дергаться и сутулиться и, присев рядом с ней, погладил по голове.
- Хочешь я расскажу тебе сказку? – предложил он, и когда Элиза согласно кивнула головой, начал:
- Далеко-далеко, в той стране, куда улетают от нас на зиму ласточки, жил король. Было у него одиннадцать сыновей и одна дочь, Элиза…
Девушка снова улыбнулась, обрадованная тем, что стала героиней новой сказки, обхватила колени руками и положила на них голову, приготовившись слушать увлекательную историю. А библиотекарь Ханс выпустил на свободу свою фантазию, и она, становясь словами и сплетаясь в предложения, ткала красивое полотно истории и наполняла тесные своды тюрьмы яркими образами и живыми героями.
Даже сам Ханс настолько погрузился в течение рассказываемой сказки, что совершенно забыл о той обстановке, в которой очутился. Прелая солома под ним казалась мягким зеленым лугом, а багровые блики от шипящих на стенах факелов лучами восходящего солнца. Ханс рассказывал и рассказывал о прекрасной и доброй принцессе и ее заколдованных братьях, и о рубашках из крапивы, которые нужно было во чтобы ни стало обязательно сплести, чтобы спасти принцев от злых чар.
Элиза слушала, прикрыв глаза, и неизменно улыбалась, впитывая каждое слово, сказанное господином библиотекарем, а тот вел свою героиню через лишения, страдания и испытания к счастливому концу.
- В воздухе разлился аромат, как от миллиона роз, — это каждое полено в костре пустило корни и ветви, и вот уже на месте костра стоял благоухающий куст, весь в алых розах. А на самом верху сиял, словно звезда, ослепительно белый цветок. Король сорвал его и положил Элизе на грудь, и она очнулась, и в сердце ее были покой и счастье.
Ханс наконец закончил свою историю и посмотрел на девушку. А та уже спала, убаюканная тихой музыкой сказки.
Он осторожно поднялся, разминая затекшие длинные ноги и вдруг услышал женский голос, донесшийся из-за решетки камеры напротив:
- Браво, интересная история! Даже я заслушалась. Вы замечательный рассказчик!
Библиотекарь подошел ближе к узкому проему в стене.
- Благодарю вас, сударыня. – вполголоса поблагодарил он, боясь побеспокоить уснувшую девочку. – Ханс, - назвал он свое имя, чуть поклонившись в знак приветствия. – Ханс Христиан, королевский библиотекарь. – И добавил с грустью: - Увы, теперь уже бывший.
- Соня, Соня Дракулих, - молодая женщина протянула ему руку сквозь прутья решетки. – Певица, актриса, путешественница, ну и много чего еще.
И добавила с бодрым озорством:
- И надеюсь, что это все не в прошлом.
Ханс, улыбнувшись в ответ на ее оптимизм, тоже протянул руку, сумев дотянуться до кончиков пальцев.
- Странное у вас имя, - продолжил он беседу. – Это сценический псевдоним?
- Пару лет назад путешествовала по Трансильвании и чуть было не вышла замуж за местного князька, - охотно пояснила Соня. – Ну вот в память о тех приключениях и называю себя Дракулих. Надеюсь, что именно за это князь Влад не в обиде на меня. А вы как здесь оказались? – в свою очередь полюбопытствовала новая знакомая, - неужели творческая командировка?
- И снова увы. – ответил Ханс, улыбкой отозвавшись на остроумную шутку. – Я всего лишь пытался спасти ребенка, воззвав к милосердию.
- О, да! – оживилась певица от такого известия. – Простые человеческие ценности у нас не в почете. Но не отчаивайтесь, милый Ханс, как говорят в одной далекой стране, утро вечера мудренее. Возможно, на этом ваша сказка не закончится, и эта прекрасная девочка все же рано или поздно станет принцессой.
И «милый Ханс», заразившись от новой знакомой неубиваемым жизнелюбием, согласно закивал головой.
Они еще долго разговаривали, рассказывая друг другу о себе, Ханс о книгах и театре, о сочиняемых сказках, а Соня о путешествиях и дальних странах, в которые заносил ее неугомонный характер.
Наверное, там за стенами узилища была глубокая ночь, но двое заключенных совершенно не думали о времени и не замечали его, увлеченные беседой, как вдруг где-то вдали раздался неясный шум и невнятные крики. Было понятно, что там, возле выхода из темницы идет какая-то борьба, и эта борьба неумолимо приближается к ним, сопровождаемая лязганьем железа и грубой руганью.
- Зонья! – совсем рядом раздался громкий голос. – Зонья, где ты?
- Вильгельм! – радостно откликнулась Соня. – Вилли, я здесь! Ich bin hier! – повторила она по-немецки, пытаясь просунуть голову сквозь прутья решетки.
- Scheiβe! - раздалось в ответ, и по коридору, грохоча доспехами, прокатился сбитый с ног охранник, а вслед за ним в проходе между камерами появилась вооруженная толпа разбойничьего вида людей во главе с крепко сложенным красавцем.
Увидев искомую им «Зонью», он рывком, за шиворот, подтянул к себе коротышку, испуганно громыхающего ключами, и ткнул того носом в дверь камеры.
- Открывать! – скомандовал красавчик Вилли. А чтобы запуганный надзиратель поторапливался, сопроводил команду смачным пинком и добавил по-немецки – Schnell!
- Ура! – от радости завопила Соня, вырвавшись на свободу и повиснув на шее у освободителя. – Я знала, я знала, вы придете за мной!
- Уходить. Быстро. – пояснил Вилли, оторвав от себя взволнованную Соню. – Время нет. Идти, быстро, - повторил он, разворачиваясь к выходу.
- Стой! – остановила его спасенная. – Их тоже. – она указала на соседнюю камеру.
Снова звякнули ключи и ржавый скрип открывающейся решетки возвестил свободу.
- Ну вот, милый Ханс, - обратилась Соня к библиотекарю, - как я и говорила, никогда не нужно отчаиваться. И обязательно поверьте мне: иногда сказки сбываются на самом деле. Кстати, познакомьтесь: это наши спасители - братья Гримм, Вилли и Якоб. – Соня подтолкнула вперед еще одного парня. - А это господин Ханс Христиан, библиотекарь и очень хороший сказочник.
- О, мы тоже любить сказки. – радостно заулыбался Вилли. – Очень! Да, Якоб?
- Ja, ja – согласно закивал головой Якоб, так же как и его брат улыбаясь во весь рот.
- А теперь вперед, к свободе! – радостно объявила Соня, вмиг став атаманшей этой разношерстной толпы. – Нам еще нужно набить морду королю и всем остальным тиранам!
Банда налетчиков с улюлюканием двинулась к выходу, по пути пиная валявшихся на полу оглушенных охранников.
Ханс обнял Элизу за плечи, провожая взглядом удаляющуюся толпу и подумал, что их королю сегодня точно не поздоровится, раз за дело взялась Соня.
https://yandex.ru/efir?stream_id=44fc51d01bc2a59ea082dc8c98d7777c