Танька по прозвищу "Мелкая"

Звонок уже прозвенел, все направились в класс, а она всё стояла с заплаканными глазами, прижимаясь к подоконнику.
— Пошли, Мелкая, а то опоздаем, — крикнул я ей, пробегая мимо, но вдруг резко затормозил. Что-то в ней меня насторожило и заставило задержаться. Нельзя сказать, что меня настолько удивили танькины слёзы — это у девчонок бывает. Но уж больно странным был у неё вид, похоже, случилось что-то не совсем обычное. Такой удручённой я её ещё не видел. Вообще-то Танька славилась неунывающим характером и была «своей в доску» девчонкой. А тут такое...
Мы с Танькой проучились вместе с первого и до последнего, одиннадцатого класса. И до школы мы постоянно вместе играли во дворе. Можно ли нас назвать друзьями? Даже не знаю, никогда не задумывался над этим. Но если бы какой-нибудь придурок стал бы нахально к ней приставать, сразу начистил бы ему рожу.
Танька постоянная участница всех наших игр и уличных баталий. Пока она не выйдет во двор, ничего интересного не начинается, просто сидим с пацанами и болтаем о чём-нибудь. Как только появляется Мелкая, всё начинает крутиться и организовываться. Сразу разбиваемся на команды для игры в волейбол или идём полазить по стройке, или ещё что-нибудь. Другие девчонки редко участвуют в наших развлечениях, а Танька — всегда. Она наша пацанка, наша заводила. В классе шустрее её трудно найти. Если идёт подготовка к празднику, Танька в первых рядах. Тут же раздаст парням кучу нужных заданий, и все без вопросов исполняют, потому как — это же Мелкая. Она всё организует и не подведёт.
А выглядит Танька действительно как пацанка: маленького роста, худая, с короткой стрижкой. Когда она в куртке и брюках, то не сразу и поймёшь, что это девчонка. Да и движения у неё быстрые и резкие, совсем не девичьи. Правда последнее время у неё слегка округлилась попа, но грудь всё равно осталась совершенно плоской. Наши классные «принцессы», когда хотят подколоть, дразнят её «мелкосисяя». Как же не поизгаляться, если у самих всё топорщится как надо, и даже с избытком.
— Тань, ты чего, случилось что? — спросил я, подходя поближе. Она же молчит и отворачивает зарёванное лицо. Тут до меня окончательно дошло, что случай не простой и надо что-то предпринимать. И фиг с ним, с уроком, ничего страшного не случится.
— Вот что, нечего торчать у всех на виду, надо где-то спрятаться и поговорить.
Я взял Таньку за руку и решительно потянул за собой. Она хоть и удивлённо посмотрела, но последовала за мной. Мы спустились на первый этаж и поторкались в несколько дверей. Открытым оказался только спортзал, видимо урок проводился на уличной площадке. Присев на скамейке, я потребовал у плаксы объяснений. Видя, что она вновь собралась реветь, я достал платок, вытер ей лицо и строго сказал:
— Хватит уже ныть, выкладывай, что стряслось?
— Эта Светка, гадина... кому ты, говорит, нужна такая... ни сиси, ни писи... кто на тебя позарится, замухрышка? Что я ей сделала, за что?
— Ах, вот оно что. Значит, ты попала под раздачу к нашим «принцессам»? Эта троица может и не такое отчебучить, особенно Светка — их звезда. Думают, отрастили дойки и попы, так им теперь всё можно. А чего они к тебе-то прицепились, что им было нужно?
— Я не знаю, вдруг ни с того, ни с сего...
— Странно, мстят что ли за что-нибудь? Эти просто так не прицепятся, может задумали что-то и спецом выбивают тебя из колеи? А скоро уже конец учебного года, последний звонок, потом экзамены. Ты же у нас отличница, тянешь на золотую медаль, а у этих «коров» только тройки да четвёрки. Опять же все парни тебя слушаются, а не их. Да, интересно было бы узнать, что они там замышляют? Но как? Я с ними не тусуюсь. И фиг с ними, но нужно в ответ кое-что предпринять.
Выше нос, заводила! Важную осанку, независимый вид, а на них — ноль внимания, как будто их и вовсе нет. Понятно тебе? Разговаривай в классе со всеми, кроме них. Полный игнор! Глядишь и проболтаются твои обидчицы, что они там задумали. Я их тоже пока трогать не буду, чтобы не вспугнуть раньше времени. А Мелкую обижать я никому не позволю, даже принцессам. Так что, умой лицо и — вперёд, грудь колесом!
— Ага, какую грудь, каким колесом? Нет там никакой груди. Вот посмотри, — и Танька быстрыми движениями расстегнула блузку, оголив грудь. Подобный демарш со стороны любой другой одноклассницы вызвал бы у меня немалое удивление, а может и оторопь, но у Таньки получилось совершенно естественно. А чему удивляться, она ещё пару лет назад, как и в детстве, спокойно купалась с нами без майки. А бюстиков у неё отродясь не было, да и зачем они ей? И купального костюма у неё не было, зато она всегда носила тёмные плотные плавки, которые сходили за купальник. Только скинет платье и — бултых в речку.
— Действительно, — улыбнулся я, — титьки почти как у меня. Зато соски крупные и торчат прилично. И чтобы окончательно разрядить обстановку, я ущипнул Мелкую за соски.
— Ай! — вскрикнула она, — ты чего, гад, щипаешься?
— Ну, прости, не удержался. А если тебе так уж обидно, на, ущипни меня для расчета.
Я расстегнул сорочку на груди, и Танька тут же, как клещ, вцепилась в мои соски. Я сделал каменное лицо, типа — истукан, и мне всё равно.
— У-у, гад, терпит, даже не интересно щипать, засмеялась она и отпустила мои соски.
— Ладно, — сказал я, — застёгиваемся и пошли на улицу догуливать урок.
Мы вышли из здания и направились в сторону школьного сквера.
— Тань, а чего ты правда разревелась-то? Я тебя плачущей считай никогда и не видел. Неужели девки так допекли?
— Ага, а что мне оставалось? Они вон какие, а я пигалица, и нет во мне ничего красивого.
— Как это ничего красивого? А по мне, так всё красивое.
— Насмехаешься, да? — Танька аж замерла, напряжённо сверля меня взглядом.
— Ничего подобного, я серьёзно тебе говорю. Ты думаешь, зря тебя все парни слушаются? Когда ты идёшь, у тебя же лицо светится, и хочется тебе в ответ улыбнуться. По-моему, за годы учёбы ты никому в классе ни одной пакости не сделала — только хорошее. Видимо кое-кого это неприятно задевает.
А насчёт фигуры, это дело спорное. Вон сколько по улицам ходит толстых тёток. Пройдёт с десяток лет и наши принцессы легко могут превратиться в жирных коров, а ты — никогда. Может вот эта твоя фигура — просто божий подарок? А ни ты, ни твои близкие об этом и не догадываетесь. Да-да, и не смотри так. Ты думаешь, всем парням нравятся крупные дойки и здоровые жопы? Ничего подобного. Некоторые специально ищут мелкосисих девочек с торчащими сосочками. Это их конкретно заводит. Если бы меня спросили, мол Танька — она какая? Я бы ответил, что заводная и сексапильная. И не стреляй подозрительно глазами, я тебе точно говорю.
И мне твои соски очень даже понравились, — сказал я и специально нагло улыбнулся. За что тут же схлопотал кулаком в бок.
Вот так в разговорах время урока прошло и мы направились в класс.
Оставшиеся два урока Танька вела себя просто здорово, выполняя нашу задумку. Принцессы изредка недоверчиво поглядывали в её сторону, но заговорить не пытались.

Вечером, уже отходя ко сну, я, совсем не желая того, задумался о Таньке. Перед глазами поплыли обрывки воспоминаний наших с Мелкой совместных походов и игр. И постоянно виделось азартное, сияющее девичье лицо, и непременно лезли в глаза её обнажённые или выпирающие из лёгкого платья соски.
— Странно всё это, — подумал я, проваливаясь в сон.
В следующую неделю ничего особенного не произошло. Уроки шли, как обычно, принцессы больше нападок не делали, а Танька ходила с гордым и непринуждённым видом. Молодчина, у неё неплохо получалось. У меня же прибавились две новые проблемы. Первая — каким-то путём вызнать у принцесс их намерения относительно Таньки, и вторая — стал я замечать, что последние дни более пристально поглядываю на свою подружку. Между нами наметилось явное сближение. Ещё бы, у нас же была общая тайна.
Кто мы друг другу: сообщники, школьные товарищи или кто-то ещё? Этот вопрос всё чаще стал меня беспокоить.
Первая проблема, хоть и с трудом, но решилась благодаря Ленке, девчонке из нашего подъезда. А вот вторая... Но всё по порядку. Ленка — наша сверстница, но учится в другой школе. Она иногда зависает в соседнем дворе в компании принцесс. Не знаю, насколько они дружны, но на майские праздники Ленка была приглашена в их компанию. Вечеринку организовала Светка и позвала друзей к себе домой.
Ленка в этом году иногда заходит ко мне порешать вместе и поучить математику — тяжело этот предмет Ленке даётся. Вот и перед майскими зашла на часок позаниматься, а перед уходом обмолвилась, что приглашена на вечеринку. Я тут же сообразил, что это очень удобный случай хоть что-то разузнать у принцесс. Ненавязчиво и как бы между прочим, я попросил Лену повыспрашивать принцесс, чем же им не угодила Мелкая. Но предупредил, опасаться Светки и с ней не говорить об этом деле. Не вдаваясь в подробности, Лена согласилась.
После праздника Ленка заскочила ко мне и выложила всё, что узнала. Я был ошарашен новостью. Оказывается, принцессы затаили обиду ещё с двадцать третьего февраля, с подготовки к мужскому празднику. Тогда Мелкая в сердцах назвала троицу балластом, от которого никакой пользы, одни только сплетни. На что звезда Света очень обиделась и уговорила девчонок отомстить Таньке. Сначала они хотели просто разговорами хорошенько унизить Мелкую, но видя, что не получается, задумали гнусность: уговорить какого-нибудь подвластного их чарам ученика из параллельного класса напоить Таньку на выпускном, усыпить её бдительность, раздеть в укромном месте и заснять на телефон. Вот такие авантюристки. Видимо, нагляделись в инете всяких гнусностей и самим захотелось повторить.
Я строго наказал Ленке забыть о том, что она узнала, и никому не говорить.
— Лена, теперь я твой должник, заходи в любой день, когда захочешь позаниматься и поготовиться к экзаменам..
После ухода Лены я долго вышагивал из угла в угол, переваривая эти новости. И как мне теперь поступить? Наверное, всё-таки лучше подождать окончания экзаменов, а там видно будет. А Мелкой об этом говорить нельзя, нужно самому решать этот щекотливый вопрос. И при необходимости подключить к делу ещё двоих ребят из нашей дворовой компании.

Май выдался тёплым, а для выпускников даже горячим. Консультации, подготовка к экзаменам занимали наше время и наши мысли. Но не всё время и не все мысли. Мы с Танькой, как настоящие заговорщики, встречались по дороге из школы домой, обсуждали классные проблемы, предстоящие экзамены и конечно наши планы на будущее. Танька твёрдо решила поступать в универ, а я был ещё в раздумье, куда податься.
Пообедав, мы встречались через часик на нашем месте — на песчаном речном пляже возле кабинки. В это время года берег был совершенно пустынным и никто не мешал нашим уединённым прогулкам. Всё оснащение пляжа состояло из помоста для ныряния и двух кабин переодевалок. Одну из этих кабинок мы с Танькой и облюбовали. Притащили с ближайшей стройки широкую доску, два столбика под опоры и сколотили скамейку внутри кабинки. Набродившись по берегу, мы заходили в кабинку и сидели, прислонившись друг к другу и обсуждая очередную насущную тему. И как-то так само получилось, что однажды я обнял Таню, и так мы просидели до ухода домой. А на следующий день я посадил её себе на колени и обнял за талию. Таня принимала эти ухаживания спокойно, как должное. И это, в свою очередь, распаляло меня всё больше, подталкивало двигаться дальше и дальше в сторону нашего сближения. Незаметно Таня захватила все мои мысли, стала постоянно являться ко мне во снах. И май пролетел, как будто был самым коротким месяцем в году. Начались экзамены.
Вроде бы, пора экзаменов — не время для посиделок и милования, но мы были на подъёме и успевали всё. Я даже умудрялся сдавать экзамены без троек, а свою любимую математику — на отлично.
После математики это и случилось. Танька похвалила меня и поцеловала в щёку. А я как медведь. сгрёб её в охапку и стал расцеловывать в лицо. Затем я залез руками под футболку и стал гладить ей спину. У Тани от неожиданности аж глаза округлились, но всё же она не пыталась вырваться, а лишь вздрагивала под моими ладонями. И тут я просто сдёрнул с неё футболку и стал целовать соски.
— А ты говорила, что совсем нет груди, это же два прекрасных цветка.
— Что, правда? — только и выдохнула Танька.
— Конечно правда, я тебя никогда не обманывал. Разве друзей обманывают? Таня, а мы с тобой друзья?
— Ну конечно друзья, — даже удивилась она, — ты мой самый верный друг. Я так привыкла, что ты всегда рядом, всегда выручишь. Я уже и не мыслю нас по отдельности.
После этих слов Таня тесно прижалась ко мне всем телом, положила голову мне на плечо и тихо заревела.
— Вот тебе и приплыли, опять ревёт. Уже второй раз при мне. И что на этот раз?
— А ничего. Просто от радости. Что ты есть на свете. Что считаешь меня красивой. Вон, даже соски целовал. Я сегодня такая счастливая.
Теперь уже у меня внутри заворочался камень, и я ощутил прилив нежности к этому существу, давно известному мне, как Мелкая. А ведь она права, я тоже уже привык что мы всегда вместе. И ещё я стал замечать, что не хило изменился в последнее время, стал беречь время, чтобы подольше побыть с Танькой. Я был на подъёме, всё, за что ни брался, стало легко получаться. Вон даже экзамен отлично сдал. Неужели виной всему Мелкая?
— Слушай, Таня, а ты не боишься меня?
— Не-а, — улыбнулась она, — ты же мой рыцарь.
Затем так посмотрела на меня, что я поёжился. В этом взгляде бала смесь доверия, решимости и чего-то ещё необъяснимого, призывного.
— Нет, я не рыцарь, — зарычал я зловеще, — я Чёрный Плащ, Бэтмен и Человек-паук в одном флаконе. Подхватив Таньку на руки, я закружил её в воздухе, а после поставил на скамейку и резко сдёрнул вниз её треники с плавками. Девушка вся сжалась и замерла передо мной, и я тоже замер, чуть прибалдевший от такого откровенного вида. Забыв обо всём, я просто пялился на то, что всегда было скрыто от моих глаз. На лёгкую выпуклость живота с утопленным пупком, на разведённые в стороны бёдра с просветом сердечка между ними, на гладкий, почти безволосый лобок и на рельефно выступающие внутренние губы. Пришлось с большим трудом отдирать свой взгляд от этой картины и возвращать его на место.
— Танька, да ты настоящая красотка. А ещё ты дурочка, не понимающая этого. Не верь всяким болтушкам, а верь мне. Ты просто цветочек.
Я вновь прижал её к себе и плавно закружил внутри кабинки.
— Вот так и буду кружиться с тобой на руках, пока не упаду бездыханный, — трагическим голосом произнёс я.
— Нет, не нужно падать бездыханным, тогда же и я упаду вместе с тобой. Лучше поставь меня на скамью.
Потом всё понеслось безостановочно к финалу. Мы целовались, гладили друг друга, то присаживаясь на скамейку, то вскакивая на ноги. Я измусолил губами всю Таньку, подолгу задерживаясь на её лобке и губах, на её сосочках и животе. Время и обстановка исчезли с горизонта — мы увлечённо познавали друг друга. Так необычно и здорово общаться с девушкой не только словесно, но и всеми фибрами души, задействовав все органы чувств. Наверно это и есть слияние двух тел, общение двух любящих людей.
Но это первое слияние вскоре прервалось. Я сказал Таньке, что уже не могу больше терпеть и спросил, действительно ли она не боится? На что, не открывая глаз, девушка прорычала:
— Давай уже наконец, а то я в следующий раз не решусь.
Похоже сегодня у неё все звёзды сошлись, пусть и у меня сходятся. Я приставил изнывающий член, резко надавил и провалился в Таньку. Восторженно поелозив внутри и излившись на ноги, я взглянул вниз и оторопел. Из танькиной писи потоком побежала кровь и разлилась лужей на земле. Мы стояли и испуганно смотрели на это, затем помчались к речке омываться. Вот так неожиданно банально закончилось наше первое близкое знакомство. В голове у меня остались отдельные яркие эпизоды встречи и общее чувство недовольства, что что-то пошло не так. А как должно быть «так», чёткого представления не было.

Всю последующую неделю вплоть до окончания экзаменов Таня избегала вечерних встреч и прогулок, объясняя это необходимостью более плотно готовиться по оставшимся предметам. Но я-то чувствовал, что это лишь отговорка. Ну ладно, раз так, то и я с остервенением готовился, не выпуская учебника из рук. Экзамены сдавались на удивление легко, вопросы попадались знакомые. Короче, я «отстрелялся» без единой тройки, чем сумел удивить учителей. Таня конечно же по-своему держала марку, сдавая всё отлично.
И вот завершается последний экзамен. Я стою в коридоре у окна и бессмысленно смотрю по сторонам, переговариваясь с одноклассниками. Эйфория уже прошла, остались безразличие и усталость. И тут все оживлённо загудели, когда из класса вышла Танька и с довольным лицом подняла растопыренные пять пальцев вверх, опережая вопросы любопытных. Принцессы, глядя на неё, лишь ухмыльнулись. А Таня торжественно проследовала мимо одноклассников, подошла ко мне, взяла меня за руку и сказала:
— Нам пора.
И мы пошли. А наши парни только присвистнули, глядя нам вслед. Я шёл, тупо соображая, что же случилось. Мы только скрылись за школьным поворотом, как Танька с криком «Свободны как ветер» кинулась мне на грудь.
— Мелкая, тебя какая муха укусила?
— Никакая меня муха не кусала. Всё, конец экзаменам. А я соскучилась по тебе.
— Вот это здорово. Сама неделю не подходит ко мне, а тут вдруг соскучилась.
— Пойми, мне нужно было очухаться и морально, и физически. После той встречи. Не дуйся, прошу тебя. Так нужно было. Но теперь всё позади. Раны излечены и мы гуляем сегодня сколько угодно, хоть до самой ночи.
— Вот и хорошо. Мне так неуютно было всю эту неделю, готов был покаяться даже в том, что не совершал. А ты сегодня звезда экрана, наши наверно до сих пор обсуждают твой демарш.
— Пускай обсуждают, а то — мелкосисяя, никому не нужна... Скажи, тебе я нужна?
— Мне нужна. Да и остальным тоже, впереди же выпускной, незаменимая ты наша.
Я подхватил это чудо на руки и понёс словно малышку. Она смеялась, дёргалась и вырывалась.
— Отпусти меня, мне нужно тебе кое-что сказать. Я приготовила тебе небольшой сюрприз. Мои родители в отъезде на два дня, приходи вечером, сделаем наш маленький выпускной.
— Ну, Мелкая, умеешь ты удивить. Уже второй раз за сегодня. Буду в шесть вечера как штык.
Вечер удался на славу. Запечённое мясо под красное вино и танцы до упаду. И мы упали чуть позже на танькину постель и любились, пока не пришло время мне идти домой. Моя подруга была неподражаемой: то нежной кошечкой, то озорной заводилой. Я бесповоротно влюбился в Мелкую. Всё в ней мне нравилось. А её короткая прическа, озорные глаза и кнопки сосков просто сводили меня с ума. Мы то игрались в постели, то трахались, пока Танька не сказала, что больше не может. Этот вечер отпечатался в моей голове до мельчайших подробностей на всю оставшуюся жизнь, хотя тогда я совершенно не представлял, как эта жизнь сложится.
Забегая вперёд скажу, что обстоятельства развели нас в разные стороны. Меня забрили в солдаты, после чего я остался на сверхсрочную, а Танька уехала в другой город учиться в универе. Мы долгое время переписывались, созванивались, но так и не стали парой. Почему так случилось, у меня до сих пор нет разумного объяснения. Или мы не выдержали испытания разлукой, или судьба так по-своему пошутила. Я помню буквально всё, что меня связывало с Танькой, она стоит у меня перед глазами немым укором. Она мой строгий цензор, я сравниваю с ней всех моих подруг. И сравнение обычно не в их пользу. Жизнь закрутила нас в своём водовороте, у нас уже свои семьи, и вернуть назад ничего невозможно. Да и нужно ли?

Торжественное вручение аттестатов и выпускной вечер удались на славу. После торжества в актовом зале мы перебрались вниз, в столовую, где столы уже ломились от снеди и вина. И веселье понеслось. Родители даже умудрились пригласить любительский ансамбль, что было весьма не дёшево.
Мы сидели с Танькой рядом, пили, танцевали. Тут я стал замечать, что Таньку раз за разом приглашает на танец Серёга из параллельного. Мне совсем было несложно догадаться, к чему идёт дело. Я объяснил двум своим товарищам ситуацию, после чего мы позвали Серёгу на крыльцо «покурить». Там я доходчиво рассказал ему, откуда растут ноги у этой авантюры и всё, что знал об этом. Так же я добавил, что Танька моя девушка, и подставляя её, ты подставляешь и меня. Узнав всю подноготную истории, Серёга сознался и повинился. Теперь уже у меня возник встречный план проучить как следует Светку. Мы поручили Серёге во искупление своей вины вызвать Светку в спортзал, где якобы в раздевалке и будет «спектакль». Мне осталось только незаметно взять ключ из технической.
Светка явилась через несколько минут, мы её тут же затолкали в раздевалку, а входную дверь закрыли на ключ. Светка таращилась на нас непонимающе, пока я не объяснил, что мы всё знаем о её подлой задумке, и пришло время держать ответ. Я сказал, что всё будет по её сценарию, только звездой фото-сессии будет она сама. Светка стала кричать и метаться, наотрез отказываясь раздеваться. Но нашими общими усилиями ей всё-таки пришлось раздеться. Я сделал несколько снимков и разрешил ей одеваться. Зарёванная Светка долго не могла успокоиться, мы были вынуждены умыть её под краном.
— Мы не такие гнусные, как некоторые, — сказал я, — вот смотри, при всех вынимаю из фотика симку и отдаю тебе. Никто не собирался прославлять тебя на весь белый свет, а только проучить, чтобы не повадно было делать гадости другим.
Вот так завершилась эта почти детективная история, послужившая началом наших с Танькой близких отношений. Уже за одно это я Светку простил.

А вечер меж тем набирал обороты. Музыканты после передышки заиграли с новой силой. Я кружился и выплясывал с Танькой без устали. Удачно проведённая «операция» словно включила у меня вторую скорость. Танька вопросительно поглядывала на меня, старалась выведать, что со мной такое, но я только отшучивался. Под напором адреналина в голове у меня родилась новая идея. Унося ключ от спортзала на место, я прихватил другой ключ от кабинета химии на третьем этаже. На одном из танцев, загадочно улыбаясь, я пригласил Таньку совершить экскурсию на третий этаж и показал ключ. Сообразительная девушка конечно поняла, что к чему, больно саданула мне локтем в живот и с независимым видом двинулась к выходу. Немного покрутившись для вида, я направился вслед за ней. Я даже пачку салфеток не забыл прихватить. Наверху было тихо и темно. Как два заговорщика мы прокрались в кабинет химии, чтобы ещё и ещё раз одарить друг друга любовью. Я скинул брюки, помог Тане снять платье, уложил её животом на парту и вошёл сзади. В этот вечер я был просто неутомим, и меня долго не тянуло излиться. Рассеянный свет из окон создавал ореол таинственности, ещё усиливая восторг от происходящего соития. Затем я уложил Таню спиной на парту и так продолжал трахать, пока ни стало невмоготу. Излился я аккуратно на салфетки, чтобы не оставлять следов. После мы сидели одетые в обнимку и болтали обо всём подряд. Возвращались мы так же крадучись. Казалось, мы отсутствовали целую вечность, а прошло всего сорок минут. И вот мы вновь влились в общее веселье, пока не пришло время расходиться.
В последствие, вспоминая раз за разом этот вечер, я всегда приходил к мысли, что это был один из немногих счастливых эпизодов моей жизни. И вслед за этим всегда вспоминается наша последняя, самая печальная встреча. Будучи уже семейным человеком, я вдруг получаю известие от друзей, что Таня готовится к свадьбе. В спешном порядке я выпрашиваю краткосрочный отпуск и еду к родителям в гости. И снова наша вечерняя встреча в темноте, но уже рядом с домом. Мелкая, висящая на моей груди, моё плечо, промоченное её слезами, долгие объяснения, сетования на судьбу, взаимные упрёки и наконец тягостное прощание.
Доволен ли я своей судьбой или в обиде на неё? Не знаю. В любом случае нужно двигаться вперёд, а не оглядываться на прошлое.

Здорово. Трогательно и жизненно. Понравилось. Давайте остальные черновики публикуйте!

Помню я этот рассказ. Очень уж он такой... настоящий, что ли. Жизненный.

Мне трудно судить, потому что я во времена СССР в школе ещё не учился, а только родился. Пишу об этом потому что с моей стороны это не современная школа. Ученики сейчас так не общаются и в сексуальном плане ведут себя иначе. Поэтому трудно давать объективную оценку рассказу.