Фото на память
Добавлено: 06 фев 2018, 14:45
То, что будет ниже - это не рассказ. Это действительно "фото на память". Уже толком не помню причину, но году так в 2012 понадобилось мне написать порно-рассказ в котором не будет порно. Вот чтобы было всё ясно, но при этом - ни слова о физиологии.
В качестве "основы" взял личный опыт, встречу с девушкой, которую видел очень редко и которая до сих пор мне очень дорога.
Так что вторая цель была запомнить, запечатлить, высечь в памяти, накрутить ассоциаций и поднагрузить нейронные связи.
Не дописано, да и литературной ценности не представляет, наверное.
Но, может быть кому понравится, кто-то переберёт свои "фото на память", вспомнит ушедшее, но близкое, родное, лежащее в самых сокровенных уголках души.
Вечерний город не думал засыпать. Он дышал в отрытые окна запахом нагретого за долгий летний день асфальта, пел тысячами моторов машин и шептал миллионами голосов своих жителей.
Город был огромен, безжалостен и всемогущ. Спеши! Успей урвать кусок Власти, попробуй заработать Денег или сдохни на Его обочине, устав от бесконечной гонки. Все подчинялось его жестокому ритму.
Всё и все.
Кроме этих двоих.
Десять, даже пять минут назад они были частью сумасшедшей круговерти. Душное, переполненное метро. Машины, задыхающиеся в смраде пробок, будто кольца многокилметрового удава, сжимающего город. Ненавистная работа с презираемыми клиентами. Расчетливые интриги за лучшее место под выменем Золотого Тельца. У каждого по отдельности — как у всех. Жизнь, которая хуже чем Смерть.
Но вот они встретились. Первый поцелуй на перроне. Он еще тороплив. Даже еще не поцелуй, а предчувствие...обещание.
Но этот поцелуй важен. Он - катализатор. Он — милиграмм гремучей ртути в пока еще инертной и не опасной взрывчатке их чувств.
Следом за первым касанием губ — касание душ.
Взгляд глаза в глаза. Смотреть тяжело — ведь за неделю во власти Города смотреть в глаза отвыкаешь. Слишком много тьмы и зла можно увидеть, заглянув в зеркало Души случайного прохожего. Поэтому — глаза вниз. В книгу, в телефон, в вырез чьей-то блузки — но только не в глаза.
А сейчас можно. Нужно. Нужно смотреть ему в глаза, высматривать в них отсветы пламени страсти, что только-только разгорается в глубине, разбуженная первым, легким поцелуем.
Они стоят рядом. Едва касаясь друг друга подушечками пальцев. Змея поезда цвета дешевой рекламы несет их по мрачным, старым подземельям. Но метры грязи, бетона и мусора над головами не мешают им видеть Солнце.
Они в толпе. Но они вне её. Их мир с каждой секундой становиться все меньше и меньше, сжимаясь вокруг его... ее... их двоих. И наконец незримой границей отделяет их ото всех. Эту границу не фиксируют холодно-безразличные взгляды камер системы безопасности — но она есть. Любой, кому хватит смелости поднять взгляд от заплеванного, залитого дешевым пивом пола вагона, увидит, нет, почувствует съеденной ржавчиной обыденности душою эту границу. Они — вдвоем. Они — в огне. Не подходи близко — сгоришь.
Ты хочешь этот цветок? Он похож на тебя, но ты в тысячу раз красивее!! Нет, я хочу тебя и только тебя!
А может вина? Нет! Не хочу. Хочу тебя. Каждый твой взгляд пьянит меня во сто крат сильнее.
Город вокруг перестал существовать. Вроде бы он был, он стремился напомнить о себе, выпить их огонь —но это было ему уже не под силу. Город пробовал зацепиться заклинившим замком подъезда, грязной лестницей, скрипящим лифтом — бесполезно.
Дверь открыли с трудом. Он искал по карманам ключи, а её руки скользили следом, отвлекая, сбивая.
Вода спешила смыть с него сегодняшний день. Смыть запах пота, налет дешевых эмоций и запах прогорклого масла из вареничной на углу. Этому всему не место в их крошечном мире.
Она, уже в одном белье, не изысканно-кружевном, а в практично-, повседневном, проскальзывает мимо него в душ.
И снова — только легкий легкий поцелуй. Они сдерживаются из последних сил. Соприкосновение губ рождает в ее груди стон, в его - низкий, животный рык.
Но нужно еще подождать. Минуту. Всего лишь минуту.
Никогда прежде она не мылась с такой остервенелой поспешностью. Оттереть жесткой мочалкой сальную грязь чужих похотливых взглядов! Ведь сейчас этой кожи буду касаться Его пальцы, Его губы, Его нежность!!!
Она вышла в одном пушистом белом полотенце. От плеч до середины бедер. Он встал ей навстречу и обнял. Просто обнял.
Они стояли тесно прижавшись друг к другу, стараясь не шевелиться.
-Как прошла твоя неделя?
-Никак. Ты ушел — я умерла. И ожила только сейчас. Для спящих и мертвых время пролетает незаметно.
Вместо слов он слизнул капельку воды с ее плеча...
Она никогда не вытиралась насухо — любила пронизывающую прохладу, контрастом оттеняющую жар Его поцелуев.
Вместо слов он взглянул ей в глаза.
Это только фальшивые взгляды нужно скрывать за фальшивыми ресницами, а на ней сейчас ни грамма косметики.
Вместо слов он едва коснулся ее губ.
Каждая клеточка ее тела была полна пламени. Даже не пламени — перегретой плазмы. И вот в стальной броне, что удерживала этот жар появилась маленькая, крошечная брешь.
Нельзя спешить. Секундная потеря контроля — и всё взорвется, вспыхнет безудержно и исчезнет. Нет. Ни в коем случае. Ведь сердца тогда не выдержат.
Полотенце скользнуло к ногам. Единственная преграда между ними — их собственное терпение. Предвкушение бьет тела крупной дрожью.
Ей не хватает роста и потому приходиться привстать на носки, чтобы дотянуться к его губам. Голод, что терзал всю неделю, просто сводит с ума — впиться в эти губы, выпить их страсть, нежность, прерывистый шепот.
Он легко подхватывает ее, приподнимая. Нет, в обычной жизни это было бы тяжело - а сейчас он просто не замечает ее веса.
Губы все ближе, ближе.. Миллиметры, мгновения разделяют их. Вот они соприкоснулись и, почти сразу же, - разошлись. Не далеко — на миллиметр, на волосок — но разошлись.
… ее глаза закрыты, она не слышит Города за окном, она не помнит предыдущей жизни — вся она сосредоточена только в этом поцелуе...
Снова соприкосновение. Теперь уже на секунду, на огромную бесконечную секунду...
… его глаза закрыты. Мира вне соприкоснувшихся губ просто не существует — какой смысл смотреть на Ничто?
Третье касание. Уже нет страха не выдержать, нет страха сойти с ума от вкуса его-ее губ.
Слияние все длиться. Секунда, вторая, третья. Мы все еще живы? Молния не слетела с Небес, карая людей за наслаждение, доступное лишь богам?
Уже нет Его и Ее. Они растворились в своей страсти и слились в нечто единое - одно тело, одна душа.
Дальше память просто отказывает. Она смогла запечатлеть только какие то отдельные, рваные, несвязные картины.
… кто сказал, что женщины любят ушами??!! Чушь! Ни разу он не сказал «люблю» - это слово ненужное, лишнее, слишком невыразительное и пресное. Взгляд... никакой актер так не сыграет, никакой художник не запечатлит этот сплав бесконечной нежности, заботы, ласки, страсти, властности, радости, гордости. «Живу только потому, что ты рядом» — вот что такое этот взгляд. Где то там, за гранью восприятия — его слова, его прикосновения, его ласки, его поцелуи. Они давно в постели, давно уже друг в друге настолько глубоко, насколько возможно — но это не важно. Она чувствует только этот взгляд. Закрой он глаза — и все исчезнет.
В качестве "основы" взял личный опыт, встречу с девушкой, которую видел очень редко и которая до сих пор мне очень дорога.
Так что вторая цель была запомнить, запечатлить, высечь в памяти, накрутить ассоциаций и поднагрузить нейронные связи.
Не дописано, да и литературной ценности не представляет, наверное.
Но, может быть кому понравится, кто-то переберёт свои "фото на память", вспомнит ушедшее, но близкое, родное, лежащее в самых сокровенных уголках души.
Вечерний город не думал засыпать. Он дышал в отрытые окна запахом нагретого за долгий летний день асфальта, пел тысячами моторов машин и шептал миллионами голосов своих жителей.
Город был огромен, безжалостен и всемогущ. Спеши! Успей урвать кусок Власти, попробуй заработать Денег или сдохни на Его обочине, устав от бесконечной гонки. Все подчинялось его жестокому ритму.
Всё и все.
Кроме этих двоих.
Десять, даже пять минут назад они были частью сумасшедшей круговерти. Душное, переполненное метро. Машины, задыхающиеся в смраде пробок, будто кольца многокилметрового удава, сжимающего город. Ненавистная работа с презираемыми клиентами. Расчетливые интриги за лучшее место под выменем Золотого Тельца. У каждого по отдельности — как у всех. Жизнь, которая хуже чем Смерть.
Но вот они встретились. Первый поцелуй на перроне. Он еще тороплив. Даже еще не поцелуй, а предчувствие...обещание.
Но этот поцелуй важен. Он - катализатор. Он — милиграмм гремучей ртути в пока еще инертной и не опасной взрывчатке их чувств.
Следом за первым касанием губ — касание душ.
Взгляд глаза в глаза. Смотреть тяжело — ведь за неделю во власти Города смотреть в глаза отвыкаешь. Слишком много тьмы и зла можно увидеть, заглянув в зеркало Души случайного прохожего. Поэтому — глаза вниз. В книгу, в телефон, в вырез чьей-то блузки — но только не в глаза.
А сейчас можно. Нужно. Нужно смотреть ему в глаза, высматривать в них отсветы пламени страсти, что только-только разгорается в глубине, разбуженная первым, легким поцелуем.
Они стоят рядом. Едва касаясь друг друга подушечками пальцев. Змея поезда цвета дешевой рекламы несет их по мрачным, старым подземельям. Но метры грязи, бетона и мусора над головами не мешают им видеть Солнце.
Они в толпе. Но они вне её. Их мир с каждой секундой становиться все меньше и меньше, сжимаясь вокруг его... ее... их двоих. И наконец незримой границей отделяет их ото всех. Эту границу не фиксируют холодно-безразличные взгляды камер системы безопасности — но она есть. Любой, кому хватит смелости поднять взгляд от заплеванного, залитого дешевым пивом пола вагона, увидит, нет, почувствует съеденной ржавчиной обыденности душою эту границу. Они — вдвоем. Они — в огне. Не подходи близко — сгоришь.
Ты хочешь этот цветок? Он похож на тебя, но ты в тысячу раз красивее!! Нет, я хочу тебя и только тебя!
А может вина? Нет! Не хочу. Хочу тебя. Каждый твой взгляд пьянит меня во сто крат сильнее.
Город вокруг перестал существовать. Вроде бы он был, он стремился напомнить о себе, выпить их огонь —но это было ему уже не под силу. Город пробовал зацепиться заклинившим замком подъезда, грязной лестницей, скрипящим лифтом — бесполезно.
Дверь открыли с трудом. Он искал по карманам ключи, а её руки скользили следом, отвлекая, сбивая.
Вода спешила смыть с него сегодняшний день. Смыть запах пота, налет дешевых эмоций и запах прогорклого масла из вареничной на углу. Этому всему не место в их крошечном мире.
Она, уже в одном белье, не изысканно-кружевном, а в практично-, повседневном, проскальзывает мимо него в душ.
И снова — только легкий легкий поцелуй. Они сдерживаются из последних сил. Соприкосновение губ рождает в ее груди стон, в его - низкий, животный рык.
Но нужно еще подождать. Минуту. Всего лишь минуту.
Никогда прежде она не мылась с такой остервенелой поспешностью. Оттереть жесткой мочалкой сальную грязь чужих похотливых взглядов! Ведь сейчас этой кожи буду касаться Его пальцы, Его губы, Его нежность!!!
Она вышла в одном пушистом белом полотенце. От плеч до середины бедер. Он встал ей навстречу и обнял. Просто обнял.
Они стояли тесно прижавшись друг к другу, стараясь не шевелиться.
-Как прошла твоя неделя?
-Никак. Ты ушел — я умерла. И ожила только сейчас. Для спящих и мертвых время пролетает незаметно.
Вместо слов он слизнул капельку воды с ее плеча...
Она никогда не вытиралась насухо — любила пронизывающую прохладу, контрастом оттеняющую жар Его поцелуев.
Вместо слов он взглянул ей в глаза.
Это только фальшивые взгляды нужно скрывать за фальшивыми ресницами, а на ней сейчас ни грамма косметики.
Вместо слов он едва коснулся ее губ.
Каждая клеточка ее тела была полна пламени. Даже не пламени — перегретой плазмы. И вот в стальной броне, что удерживала этот жар появилась маленькая, крошечная брешь.
Нельзя спешить. Секундная потеря контроля — и всё взорвется, вспыхнет безудержно и исчезнет. Нет. Ни в коем случае. Ведь сердца тогда не выдержат.
Полотенце скользнуло к ногам. Единственная преграда между ними — их собственное терпение. Предвкушение бьет тела крупной дрожью.
Ей не хватает роста и потому приходиться привстать на носки, чтобы дотянуться к его губам. Голод, что терзал всю неделю, просто сводит с ума — впиться в эти губы, выпить их страсть, нежность, прерывистый шепот.
Он легко подхватывает ее, приподнимая. Нет, в обычной жизни это было бы тяжело - а сейчас он просто не замечает ее веса.
Губы все ближе, ближе.. Миллиметры, мгновения разделяют их. Вот они соприкоснулись и, почти сразу же, - разошлись. Не далеко — на миллиметр, на волосок — но разошлись.
… ее глаза закрыты, она не слышит Города за окном, она не помнит предыдущей жизни — вся она сосредоточена только в этом поцелуе...
Снова соприкосновение. Теперь уже на секунду, на огромную бесконечную секунду...
… его глаза закрыты. Мира вне соприкоснувшихся губ просто не существует — какой смысл смотреть на Ничто?
Третье касание. Уже нет страха не выдержать, нет страха сойти с ума от вкуса его-ее губ.
Слияние все длиться. Секунда, вторая, третья. Мы все еще живы? Молния не слетела с Небес, карая людей за наслаждение, доступное лишь богам?
Уже нет Его и Ее. Они растворились в своей страсти и слились в нечто единое - одно тело, одна душа.
Дальше память просто отказывает. Она смогла запечатлеть только какие то отдельные, рваные, несвязные картины.
… кто сказал, что женщины любят ушами??!! Чушь! Ни разу он не сказал «люблю» - это слово ненужное, лишнее, слишком невыразительное и пресное. Взгляд... никакой актер так не сыграет, никакой художник не запечатлит этот сплав бесконечной нежности, заботы, ласки, страсти, властности, радости, гордости. «Живу только потому, что ты рядом» — вот что такое этот взгляд. Где то там, за гранью восприятия — его слова, его прикосновения, его ласки, его поцелуи. Они давно в постели, давно уже друг в друге настолько глубоко, насколько возможно — но это не важно. Она чувствует только этот взгляд. Закрой он глаза — и все исчезнет.
