Блиц - все мы родом из детства - рассказы
Добавлено: 19 апр 2019, 22:20
Рожденный ползать летать не может
Папины попытки научить меня плавать завершились трагически – чуть не утонула. Посему решили определить меня в бассейн.
Месяц мы бултыхались в малой чаше. Учились делать «поплавок», «звёздочку» и открывать глаза под водой. Экзамен сдали три пацана и я, отличница. Нас запустили на глубину, стали учить прыгать с тумбочки.
Свой единственный прыжок я запомнила на всю оставшуюся...
Прыгали «солдатиком». Под водой я открыла глаза, как учили, и... засмотрелась на плитку, коей облеплен бассейн. Вынырнув, увидела тренера с безумными глазами. Она пристально всматривалась в воду, готовая ринуться меня спасать.
А ещё при прыжке я умудрилась стряхнуть голову. Плавать не умею по сей день.
Рождённые после войны.
— Не хлебом единым, —
Твердили мне с детства.
Лихую годину
Не ведал я, честно.
Я помню на полках
И масло, и сало,
Соления в кадках —
Еды нам хватало.
С одеждой — всё хуже,
С обувкой — подавно,
Здесь- полно, там- уже.
И всё ж было славно.
Отец вечно занят,
И мать вся в заботах,
А нас бегать манит-
Что взять с обормотов.
Счастливее времени
И не припомню.
Я русского племени,
Фриц не знаком мне.
Играли в войнушку,
Стреляли в фашистов:
Кто в танке, кто с пушкой,
Кто в кавалеристах.
И трудно, и клёво,
И нужно вертеться…
Хочу всё по новой,
Верните мне детство!
Без названия
Девочка в синем платье, [вырезано цензурой] на всю голову, брела тихими пустынными коридорами школы, разыскивая свой портфель.
Петров, [цензура] такая, умыкнул его, когда она ела пятый проспоренный пончик в буфете. Чтобы еще раз, еще раз... она спорила с этим [вырезано цензурой] Пузырёвым. Вот какая разница, куда крутится это [хм, опять цензура] правило буравчика, вправо или влево.
Как же мутит от этих [цензура] пончиков. Толстая буфетчица Маруся явно экономит на растительном масле.
Где портфель? Десять минут, как идет урок географии, на котором молоденький практикант-географ рассказывает о кругосветке Фернана Магеллана.
Год 20… Утро. Кофе. Сообщение: «Genova. Терминал Ponte dei Mille. Кругосветка. Жду».
Окаренок.
Слыхали про окарёнок, нет? Это разновидность носилок с большим прямоугольным коробом для переноски зерна.
Наше пацанское звено в тот день переносило семена пшеницы из бурта на чердак зерносклада по наклонным мосткам. Я, четырнадцатилетний, впереди, двенадцатилетние напарники- вдвоём сзади. За рейс мы переносили килограмм пятьдесят.
Нежданно-негаданно нам дали подмогу, девчонок из педучилища. Им по шестнадцать-семнадцать, а слабые, неумелые. Мы им всё объясняли, наглядно показывали - руководили.
Девчонки хоть насыпали половину нашего, через пару часов вырубились.
Одна упала в полный окарёнок и с чувством произнесла:
-Эх, в рай провалилась!
Я эту сцену отчётливо помню.
Однако на танцах девчонки нас напрочь не замечали.
Чапаевцы
- Товарищи красноармейцы!
Я понимаю, что нас намного меньше, чем этих треклятых "махновцев" и шансов на победу у нас немного. Но можем ли мы позволить себе не помешать этим гадам уничтожать деревню, жечь дома, грабить и убивать людей, которых мы, кстати, прекрасно знаем лично. Да их впятеро больше, да у них пулеметы, но поступить иначе, лично я не могу! Как не могу и заставить вас участвовать в этом безнадежном бою, ещё и без приказа от командования.
- Добровольцы, за мной!
- Ура!!!
Плотные шеренги игрушечных всадников, расставленных на полу, устремились за своим командиром, гордо восседающем на лошади-качалке. Игрушечная сабля взметнулась над головой мальчишки.
Оставшийся в детстве
Парк рядом со школой №44. Пьяные выпускники гуляют по его окрестностям, кроме одного стоящего в стороне.
- Ты Алексей Шустов?
- Да, - ответил Алексей, глядя на толстого, лохматого, небритого очкарика, подозрительного похожего на него самого, только старше и с каким-то прибором в руке.
- Тогда слушай сюда. Через месяц ты сдашь экзамен в университет. Будешь там, начни бухать, тусить и трахать всё, что движется. Бросай свою приставку, аниме, настолки, Интернет и домоседство. Выкинь детство из головы! Понял?
- Понял, - с дрожью произнёс Алексей, - А кто ты?
- Уже неважно… - сказал парень и, улыбаясь, растворился в воздухе.
Лесной царь
Давным-давно, ещё когда деревья были огромными, а дни летнего солнцестояния казались бесконечными, я был гордым владыкой леса. Однажды случайно наткнулся на него во время своих странствий и сделал своим. Мой лес простирался на много лиг, соединяясь с другими. Я исследовал его вдоль и поперек, но благоразумно не пересекал границы других царств. Мне казалось, что не все лесные владыки такие же мудрые и достойные, как я сам. Я создал для себя настоящее логово, скрупулезно работал над большим арсеналом…. Но как только взялся за сооружение своего трона, то услышал над ухом чей-то бас:
- Так вот ты где! Пошли быстрей, мама обедать зовет!
Пострадавший.
Как обычно, пацаны нашей улицы собрались за околицей в березняке. В тот злополучный вечер мы играли в партизан. Пострадал один я. Не от карателей, а от местных выпивох. Бегал я босиком и налетел ступнёй на острое донышко бутылки. Кровь лилась ручьём; я затыкал рану травой и листьями подорожника, но всё без толку. Было мне всего-то лет пять, и я просто не знал, что делать.
Подоспевшая из крайнего дома женщина, перевязала мне ногу старой тряпкой и отвезла на велике домой.
Мама промыла рану, а назавтра фельдшерица перевязала.
Через три дня я уже не выдержал и носился вместе с пацанами по лужам.
Взрослые игры
Я не помню себя маленькой. Наверное, я всегда была большой. Зато я хорошо помню свой первый поход замуж.
Это случилось в год, когда нас из ясельной группы перевели в младшую садиковскую. Была весна. Стояло тепло и пели птички.
У меня были новые резиновые сапожки красного цвета, конфета в кармане и любимый мальчик – Серёжа Костин. Мы гуляли, когда Серёжа предложил... жениться! Вот так!
Помню, как пытались прилечь рядом на узкую скамеечку деревянного домика на участке. Кажется, пробовали целоваться.
Вечером, по дороге домой:
- Мама, я женилася с Серёжей!
- Да! И кем он тебе теперь приходится?
- Этот, как его, ну, этот... любовник, во!
Царь-рыба
Рыбак сунул корзину барабульки:
– Перемой, пацан!
Видимо, черноморец собирался посмеяться над светлокожим приезжим… Но я деревенский!
По пояс в воде, ноль внимания на крабов, кишащих на дне у рыбзавода – утопил плетёнку, и давай ворошить туда-сюда! Стайка пацанвы, удящая с полузатопленного катера, опешила. Похоже, на Малой Земле не ожидали такой прыти? Встряхиваю, вращаю, не даю уплыть ещё живой рыбёшке…
Наконец, работодатель забрал корзину. Щедро отсыпав барабульки в пакет, одобрительно поднял палец:
– Молоток!
Тогда, уплетая жарево, сбрызнутое морской солью и соком лимона, я ещё не знал: рыбка ценилась римскими императорами. Было невыразимо приятно угощать родственников и заново переживать победу степняка над моряками…
На краю земли
Мы стоим на краю земли. В буквальном смысле: самый западный мыс Англии так и называется – Land’s End. Дальше только стального цвета океан, безраздельно раскинувшийся до самого горизонта. У нас под ногами окаменевшая корнуоллская глина, а в лицо дует соленый атлантический ветер, но мне совсем не страшно стоять на краю земли: моя рука крепко держит папину ладонь, и мы важно молчим. Конечно, я знаю, что края земли нет и что если все время двигаться вперед, то можно вернуться на то же самое место. И я вернулся. Теперь моя рука держит теплую ладошку моего сына, и мы оба важно молчим на краю земли.
День Нептуна
Уже с утра мы начали беситься, обливаясь, где только можно. Интереснее всего получалось брызгать на вожатых из питьевых фонтанчиков. В узкой аллее, обсаженной жасминами, девушки визжали – а нам, десятилеткам, было невдомёк, что они напрашиваются.
После полудня весь лагерь отправился на пляж. Тут отличились вожатые-парни: бросали всех в воду с размаха! Снова визг, смех, всеобщее сумасшествие. После торжественного выхода Нептуна со свитой начался бедлам.
В воде ко мне подкрались одноклассницы. Пока Галка брызгалась, Маринка зашла с тыла… Мои трусы стремительно соскользнули вниз, но я презрительно рассмеялся. Глупые: я же поддел плавки со шнурком!
Хихикающие девчата убежали с бесполезным трофеем. Праздник удался!
Папины попытки научить меня плавать завершились трагически – чуть не утонула. Посему решили определить меня в бассейн.
Месяц мы бултыхались в малой чаше. Учились делать «поплавок», «звёздочку» и открывать глаза под водой. Экзамен сдали три пацана и я, отличница. Нас запустили на глубину, стали учить прыгать с тумбочки.
Свой единственный прыжок я запомнила на всю оставшуюся...
Прыгали «солдатиком». Под водой я открыла глаза, как учили, и... засмотрелась на плитку, коей облеплен бассейн. Вынырнув, увидела тренера с безумными глазами. Она пристально всматривалась в воду, готовая ринуться меня спасать.
А ещё при прыжке я умудрилась стряхнуть голову. Плавать не умею по сей день.
Рождённые после войны.
— Не хлебом единым, —
Твердили мне с детства.
Лихую годину
Не ведал я, честно.
Я помню на полках
И масло, и сало,
Соления в кадках —
Еды нам хватало.
С одеждой — всё хуже,
С обувкой — подавно,
Здесь- полно, там- уже.
И всё ж было славно.
Отец вечно занят,
И мать вся в заботах,
А нас бегать манит-
Что взять с обормотов.
Счастливее времени
И не припомню.
Я русского племени,
Фриц не знаком мне.
Играли в войнушку,
Стреляли в фашистов:
Кто в танке, кто с пушкой,
Кто в кавалеристах.
И трудно, и клёво,
И нужно вертеться…
Хочу всё по новой,
Верните мне детство!
Без названия
Девочка в синем платье, [вырезано цензурой] на всю голову, брела тихими пустынными коридорами школы, разыскивая свой портфель.
Петров, [цензура] такая, умыкнул его, когда она ела пятый проспоренный пончик в буфете. Чтобы еще раз, еще раз... она спорила с этим [вырезано цензурой] Пузырёвым. Вот какая разница, куда крутится это [хм, опять цензура] правило буравчика, вправо или влево.
Как же мутит от этих [цензура] пончиков. Толстая буфетчица Маруся явно экономит на растительном масле.
Где портфель? Десять минут, как идет урок географии, на котором молоденький практикант-географ рассказывает о кругосветке Фернана Магеллана.
Год 20… Утро. Кофе. Сообщение: «Genova. Терминал Ponte dei Mille. Кругосветка. Жду».
Окаренок.
Слыхали про окарёнок, нет? Это разновидность носилок с большим прямоугольным коробом для переноски зерна.
Наше пацанское звено в тот день переносило семена пшеницы из бурта на чердак зерносклада по наклонным мосткам. Я, четырнадцатилетний, впереди, двенадцатилетние напарники- вдвоём сзади. За рейс мы переносили килограмм пятьдесят.
Нежданно-негаданно нам дали подмогу, девчонок из педучилища. Им по шестнадцать-семнадцать, а слабые, неумелые. Мы им всё объясняли, наглядно показывали - руководили.
Девчонки хоть насыпали половину нашего, через пару часов вырубились.
Одна упала в полный окарёнок и с чувством произнесла:
-Эх, в рай провалилась!
Я эту сцену отчётливо помню.
Однако на танцах девчонки нас напрочь не замечали.
Чапаевцы
- Товарищи красноармейцы!
Я понимаю, что нас намного меньше, чем этих треклятых "махновцев" и шансов на победу у нас немного. Но можем ли мы позволить себе не помешать этим гадам уничтожать деревню, жечь дома, грабить и убивать людей, которых мы, кстати, прекрасно знаем лично. Да их впятеро больше, да у них пулеметы, но поступить иначе, лично я не могу! Как не могу и заставить вас участвовать в этом безнадежном бою, ещё и без приказа от командования.
- Добровольцы, за мной!
- Ура!!!
Плотные шеренги игрушечных всадников, расставленных на полу, устремились за своим командиром, гордо восседающем на лошади-качалке. Игрушечная сабля взметнулась над головой мальчишки.
Оставшийся в детстве
Парк рядом со школой №44. Пьяные выпускники гуляют по его окрестностям, кроме одного стоящего в стороне.
- Ты Алексей Шустов?
- Да, - ответил Алексей, глядя на толстого, лохматого, небритого очкарика, подозрительного похожего на него самого, только старше и с каким-то прибором в руке.
- Тогда слушай сюда. Через месяц ты сдашь экзамен в университет. Будешь там, начни бухать, тусить и трахать всё, что движется. Бросай свою приставку, аниме, настолки, Интернет и домоседство. Выкинь детство из головы! Понял?
- Понял, - с дрожью произнёс Алексей, - А кто ты?
- Уже неважно… - сказал парень и, улыбаясь, растворился в воздухе.
Лесной царь
Давным-давно, ещё когда деревья были огромными, а дни летнего солнцестояния казались бесконечными, я был гордым владыкой леса. Однажды случайно наткнулся на него во время своих странствий и сделал своим. Мой лес простирался на много лиг, соединяясь с другими. Я исследовал его вдоль и поперек, но благоразумно не пересекал границы других царств. Мне казалось, что не все лесные владыки такие же мудрые и достойные, как я сам. Я создал для себя настоящее логово, скрупулезно работал над большим арсеналом…. Но как только взялся за сооружение своего трона, то услышал над ухом чей-то бас:
- Так вот ты где! Пошли быстрей, мама обедать зовет!
Пострадавший.
Как обычно, пацаны нашей улицы собрались за околицей в березняке. В тот злополучный вечер мы играли в партизан. Пострадал один я. Не от карателей, а от местных выпивох. Бегал я босиком и налетел ступнёй на острое донышко бутылки. Кровь лилась ручьём; я затыкал рану травой и листьями подорожника, но всё без толку. Было мне всего-то лет пять, и я просто не знал, что делать.
Подоспевшая из крайнего дома женщина, перевязала мне ногу старой тряпкой и отвезла на велике домой.
Мама промыла рану, а назавтра фельдшерица перевязала.
Через три дня я уже не выдержал и носился вместе с пацанами по лужам.
Взрослые игры
Я не помню себя маленькой. Наверное, я всегда была большой. Зато я хорошо помню свой первый поход замуж.
Это случилось в год, когда нас из ясельной группы перевели в младшую садиковскую. Была весна. Стояло тепло и пели птички.
У меня были новые резиновые сапожки красного цвета, конфета в кармане и любимый мальчик – Серёжа Костин. Мы гуляли, когда Серёжа предложил... жениться! Вот так!
Помню, как пытались прилечь рядом на узкую скамеечку деревянного домика на участке. Кажется, пробовали целоваться.
Вечером, по дороге домой:
- Мама, я женилася с Серёжей!
- Да! И кем он тебе теперь приходится?
- Этот, как его, ну, этот... любовник, во!
Царь-рыба
Рыбак сунул корзину барабульки:
– Перемой, пацан!
Видимо, черноморец собирался посмеяться над светлокожим приезжим… Но я деревенский!
По пояс в воде, ноль внимания на крабов, кишащих на дне у рыбзавода – утопил плетёнку, и давай ворошить туда-сюда! Стайка пацанвы, удящая с полузатопленного катера, опешила. Похоже, на Малой Земле не ожидали такой прыти? Встряхиваю, вращаю, не даю уплыть ещё живой рыбёшке…
Наконец, работодатель забрал корзину. Щедро отсыпав барабульки в пакет, одобрительно поднял палец:
– Молоток!
Тогда, уплетая жарево, сбрызнутое морской солью и соком лимона, я ещё не знал: рыбка ценилась римскими императорами. Было невыразимо приятно угощать родственников и заново переживать победу степняка над моряками…
На краю земли
Мы стоим на краю земли. В буквальном смысле: самый западный мыс Англии так и называется – Land’s End. Дальше только стального цвета океан, безраздельно раскинувшийся до самого горизонта. У нас под ногами окаменевшая корнуоллская глина, а в лицо дует соленый атлантический ветер, но мне совсем не страшно стоять на краю земли: моя рука крепко держит папину ладонь, и мы важно молчим. Конечно, я знаю, что края земли нет и что если все время двигаться вперед, то можно вернуться на то же самое место. И я вернулся. Теперь моя рука держит теплую ладошку моего сына, и мы оба важно молчим на краю земли.
День Нептуна
Уже с утра мы начали беситься, обливаясь, где только можно. Интереснее всего получалось брызгать на вожатых из питьевых фонтанчиков. В узкой аллее, обсаженной жасминами, девушки визжали – а нам, десятилеткам, было невдомёк, что они напрашиваются.
После полудня весь лагерь отправился на пляж. Тут отличились вожатые-парни: бросали всех в воду с размаха! Снова визг, смех, всеобщее сумасшествие. После торжественного выхода Нептуна со свитой начался бедлам.
В воде ко мне подкрались одноклассницы. Пока Галка брызгалась, Маринка зашла с тыла… Мои трусы стремительно соскользнули вниз, но я презрительно рассмеялся. Глупые: я же поддел плавки со шнурком!
Хихикающие девчата убежали с бесполезным трофеем. Праздник удался!