Стеклянные глаза
Мужчина сложил чёрный зонт и взглянул сквозь прозрачную пелену дождя на неприметную вывеску «Рога и копыта». Его начищенные туфли зашагали по мелким лужам по направлению к лакированной двери, а глаза косились в поисках прохожих. Но людей вокруг не было, поэтому очередной клиент конторы, пользовавшейся дурной славой в Петрограде, без страха постучался.
- Заходите! – прокричал молодой радостный голос.
- Остановитесь, Шура, – в ответ раздался старческое роптание – может, это полицмейстер и приставы? Не входите сюда, мы болеем испанкой!
Мужчина опешил и оглянулся прежде чем тихо заговорить:
- Извините, я здесь по чрезвычайному делу.
- Вы слышали, Шура? И я не слышу! Это точно облава! Хватайте печатную машинку с чернильницей и прыгайте в окно.
- Михаил Самуэлович, подождите… – молодой голос приближался к двери.
- Шура, вы нас погубите!
Дверь открылась, и в проёме появился широкоплечий малый с рыжей шевелюрой.
- Вам чего?
- Прошу прощения, – мужчина приветственно приподнял шляпу, – мои друзья посоветовали обратиться сюда. Сказали, что эта контора может помочь в любой ситуации.
- Ааа! – обрадовался парень – Всё правильно, заходите.
Пудовая рука легла на влажный рукав гостя и потянула за собой.
Шура усадил нового клиента перед ближайшим столом и приготовился слушать.
- Рассказывайте, с чем пришли.
- Понимаете, у меня…
- Даже не рассказывайте, здесь и слепому всё понятно, – перебил старик в твёрдой соломенной шляпе. Он улыбнулся, сверкнув золотым зубом, и приблизился к столу в полупоклоне.
– Я всё понимаю. Такой серьезный мужчина мог прийти только по одной причине. Речь идёт о прекрасной даме? Кто она? Молодая жена или ваша «племянница»?
Хотите выяснить, имеет ли место адюльтер? Или законная супруга что-то подозревает, и вам нужно надёжное алиби?
Лицо Шуры порозовело и расплылось в улыбке.
- Вы отчасти правы, речь идёт о моей дочери, и она…
- Стоп, стоп, всё! – старик победоносно вскинул руки и двинулся в дальний угол помещения, на полпути развернулся и зашагал обратно. Обе ладони смачно шлёпнулись на поверхность стола. – Ничего не говорите! Всё очевидно, Шура, это же очевидно! У вашей дочери завёлся молодой человек? Привлекательный, но нищий неотёсанный хулиган? Жалкое ничтожество, недостойное её руки?
- Моя дочь умерла. Её убили.
Шторы, закрывающие подсобку, театрально разъехались в стороны.
- Все замолчали! – приказал мужчина атлетического телосложения в зелёном костюме, жёлтых ботинках, с шерстяным шарфом на шее и фуражкой на голове. Подобно полководцу, идущему на доклад к главнокомандующему перед парадом, он широким шагом прошёл мимо столов подчинённых ,взглядом согнал Шуру Балаганова со стула и сам сел перед просителем.
- Позвольте представиться, Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей. Для врагов, дальних родственников и паспортного стола – просто Остап Бендер. Великий комбинатор, искатель сокровищ и главный мыслитель эпохи экзистенциализма после Хайдеггера. Могу я услышать, по какой причине вы решили обратиться в нашу скромную организацию? Похоже, что причина является трагической.
Мужчина в костюме проследил за Шурой и стариком. Те покорно расселись по своим местам и приготовились слушать.
- Меня зовут Михаил Евгеньевич Коростылёв, может, читали в газетах?
- Главный конезаводчик страны. Миллионер и меценат. Последние недели газеты только и делали, что писали о вас и свадьбе вашей… – Остап не смог договорить. Его настигло страшное озарение, от которого глаза едва не вылезли из орбит.
– Она убита? Когда? Прошло же не больше месяца со свадьбы? Почему все газеты молчат?
Михаил Евгеньевич опустил голову.
- Они не молчали. Но я постарался, чтобы новость не получила широкого распространения. Это случилось пять дней назад.
Остап схватил лежащий на столе последний выпуск «Петроградской газеты» и перелистнул на раздел криминальных новостей.
- Убийство на Лиговском проспекте… Труп молодой девушки найден на улице… Одежде на теле разорвана… Множественные ножевые ранения… Вокруг тела кров ьюнаписаны таинственные символы…
- Да, это моя дочь, – ответил мужчина, не поднимая головы. Пальцы сжали ткань на брюках до белизны в костяшках.
Остап отложил газету, слегка наклонился вперёд и, понизив тон, спросил:
- Прощу прощения, что задаю подобный вопрос, но я вынужден. Зачем вы к нам пришли?
Михаил Евгеньевич поднял голову. Из его глаз, полных страдания и мольбы о помощи, текли слёзы.
- Мои друзья сказали, что в Петрограде есть контора, которая занимается буквально всем. От поиска антикварной мебели до расследований мошенничества. В «Рога и копыта» можно обратиться с любым вопросом.
- Не совсем так, но…
- Найдите убийцу моей дочери! Я заплачу любые деньги!
Повисла зловещая тишина, в которой можно было услышать только спор ангела и демона. Один подсказывал коллективу «Рога и копыта» проявить осмотрительность и не ввязываться в чужое горе, другой скакал от радости, ожидая большой куш.
- Пять дней – довольно маленький срок, может, убийцу ещё поймают? – сказал Бендер, нервно покручивая перьевую ручку в пальцах.
- Поймать убийцу на Лиговке? – сказал Коростылёв и глубоко вздохнул. – Даже если дам мзду кому надо, это ничего не изменит.
- Мда… – подвёл итог Остап и отложил перо. – Мзду вам дать всё равно придётся. Мы берёмся за это дело, но нужны все документы по расследованию: фотографии, показания свидетелей, улики, версии.
Мужчина вытер слёзы, на лице появилось подобие надежды.
- Вы прав дасможете отыскать убийцу?
- Безусловно, – Бендер встал из-за стола и подошёл к посетителю. Тот поднялся, не отрывая взора от великого комбинатора, и оба направились к выходу. – Сейчас вам необходимо пойти домой, выдохнуть и собрать все необходимые сведения. Мы не полиция Лондона, поэтому нашего Джека-Потрошителя поймаем и отправим пожизненно добывать руду в сибирской тайге.
- Большое спасибо, большое спасибо! – повторял радостный Михаил Евгеньевич. – А можно небольшое замечание? Сейчас на дворе 1927 год ,а у вас на стене потрет императора Николая II… криво висит. Нехорошо это, неуважение к государю.
- Вы стократ правы, прямо сейчас поправлю, до свидания! – Бендер закрыл дверь за мужчиной и взглянул на ошарашенных компаньонов.
- Мы? Расследование убийства? – ужаснулся Шура.
- Оправдания не принимаются, желания посетителя для нас закон.
Остап Бендер подошёл к стене и поправил картину с изображением действующего Императора Российской империи. Затем задумался и поправил вторую картину с популярным в последние годы сюжетом «Император Николай II принимает парад победы в Берлине 1918 года».
Мужчина натянул на глаза авиационные очки и нажал на рычаг. Шестерёнки пришли в движение, и металлические листы, служившие потолком для ангара, начали подниматься, одновременно, складываясь наполовину. Солнечные лучи легли на безупречно начищенный механизм, чьи лопасти напоминали пальму, закрывающую от света три пассажирских места, кресло пилота и двигатель. Всё находилось в исправном состоянии. Так главный и единственный пилот конторы «Рога и копыта», Адам Козлевич, готовил к полёту свою гордость – винтокрыл «Гарпия».
Дверь со скрипом открылась, и в ангар вошли трое.
- Добрый день, машина готова ко взлёту! – радостно отрапортовал Адам. – Куда летим?
- К месту бесчеловечного акта женоненавистничества, – холодно ответил Бендер, – а точнее, в самый криминальный район Петрограда – Лиговкий проспект, немного уступающий по популярности Сенной площади. Там нам предстоит расследовать убийство молодой Анны Вайсберг, в девичестве Коростылёвой, так как её дорогой отец, подобно Фоме, отказывается верить в счастливый исход и поимку преступника.
- Боже мой, какой ужас! – схватился за сердце впечатлительный пилот. – Шура, это правда?
- К сожалению… – с грустью ответил молодой человек. Он занял одно из пассажирских мест и снял фуражку с рыжей головы, чтобы не сдуло, как в один из прошлых полётов.
- Никакое это не убийство, клянусь вам. Это кровавый ритуал, – рассуждал Михаил Самуэлович Паниковский и тоже сел на пассажирское место. – Всё к одному. Вельзевул, Бафомет и Мамона, кто-то из них или все сразу. Поверьте, я несколько лет состоял в отношениях с настоящей ведьмой. Главная киевская колдунья. Смейтесь сколько хотите, но в тысяча девятьсот втором году она увидела в кристалле убийство Столыпина, земля ему пухом.
- Поэтому берём вас с собой, – великий комбинатор был третьим пассажиром. Он держал в руках документы, которые накануне принёс отец убитой. Как удалось выудить папку с материалами расследования из полицмейстерской канцелярии, осталось для Бендера загадкой. – Все вопросы, когда долетим до места. А их очень много после ночного ознакомления с работой сыщиков. Пристегнитесь к сёдлам и держите шляпы! В этой шахматной задаче нам предстоит разобраться без Алёхина и Капабланки! От винта!
- Есть! – ответил Адам. – Держитесь, взлетаем!
Винт над головами начал медленно вращаться, постепенно ускоряясь, пока не достиг той силы, что нагнетает воздух в могучие пылевые волны. Козлевич потянул за рычаг – и «Гарпия» оторвалась от пола, плавно поднимаясь к серому небу Петрограда через открытый потолок. Серому от дыма заводов и облаков, которые (как считали петербуржцы) постоянно висели над городом, с тех пор как паровые машины захватили столицу Российской Империи и весь мир.
Они взлетали всё выше и выше, наблюдая, как поднимались столбы дыма .Люди внизу уменьшались в размерах и увеличивались в количестве, по мере того как расширялся обзор. Козлевич нажал на педаль, и «Гарпия» полетела вперёд над морем звуков, которое плескалось на улицах Петрограда.
Девушки цокали каблуками и обсуждали парней. Мимо с шипением и рокотом проносились новейшие автомобили на паровом двигателе, с респектабельными мужчинами в кабине. Рядом проезжали уже редкие экипажи, запряженные лошадьми, всё ещё бодро стучавшими подковами по каменистой мостовой. Продавцы лотков раскладывали товары под навесами, громко переговариваясь о текущей торговле. Блестя сапогами, проходили красивые статные офицеры. Мальчик продавал газеты, выкрикивая громкие заголовки последних новостей:
- Российская армия строит первого в мире парового железного гиганта, чтобы давить вражеские танки!
- Ограбление века! Из Эрмитажа украдена картина Франса Хальса «Святой Лука»!
- В Думе РСДРП (б) добились введения восьмичасового рабочего дня для рабочих! На очереди утверждение страхования и обязательных отпусков!
- Учёный из Калуги предлагает построить космический корабль для полёта на Луну! Грозит ли России война с лунатиками?
- Скандал! Всю труппу Мариинского театра обвиняют в любовной связи с императором!
- Убийство Анны Вайсберг раскрыто! Богатейшая девушка Петрограда стала жертвой…
«Гарпия» резко набрала высоту, чтобы избежать столкновения с крышей. Куривший трубку ветеран Мировой войны выругался вслед летающей машине и пригрозил искусственной рукой/протезом, шестерёнки которой заставили металлические пальцы сжаться в блестящий кулак.
- Ирония судьбы, – прокричал Остап, преодолевая шум встречного потока воздуха. – Николай Вайсберг отдал единственного сына за дочь Михаила Коростылёва – индустриальный король в производстве паровых двигателей соединил свою судьбу с владельцем самой большой конюшни России. В одном браке сошлось будущее и прошлое мирового транспорта. Скоро вороных мы будем видеть только в цирке, а кавалеристы променяют сёдла и шпоры на мягкие сидения восьминогих танков.
- Куда садимся? – поинтересовался Адам, рассматривая широкое пространство, занятое пешеходами, трамвайными путями с автомобильными дорогами, обрамлёнными по обе стороны трех-четырёхэтажными строениями. – Прямо на проспект?
- Нет, среди тех старых двухэтажных домов. Видишь те хищные узкие пространства? Будто стоит человеку туда войти – и здания за ним сойдутся в единую стену, оставив одного с ужасами тёмных улиц.
Козлевич с тревогой взглянул на предполагаемое место посадки. Но опасался он не местных обитателей, а задеть лопастями пропеллера чью-то крышу. Больше, чем теснота, страх вызывала только вероятность намотать на ротор бельевую верёвку. Но приземление прошло хорошо, если не считать поднявшееся облако пыли, сквозь которое проглядывались маленькие окна с недобрыми лицами жителей окрестных домов.
На шум летающей машины сбежались дети. Щебеча, как воробьи, они окружили «Гарпию» в стремлении прикоснуться к железной птице и задать сотни вопросов растерявшемуся пилоту.
- В этом дворе палач нанёс свой решающий удар на потеху ликующей толпе, – задумчиво произнёс великий комбинатор, узнав место преступления. Пришла пора действовать.
– Адам, цветы жизни берите на себя. Смотрите чтобы «Гарпию» не разобрали на игрушки. Шура, пробегитесь по дворам и попробуйте отыскать свидетелей событий той роковой ночи.
- А если никого не найду? – испугался поставленной задачи Балаганов.
- Шура, ищите и обрящете! Бегом шагом марш! Так, Паниковский, вам досталась самая сложная участь, – Бендер раскрыл тонкую папку, которую держал в руках весь полёт.
В ней оказалось несколько листов бумаги и фотографии. Одну из них Остап протянул Михаилу Самуэловичу. Старику моментально стало плохо, он застонал и схватился за сердце.
Кадр с места преступления запечатлел красивую девушку в разорванной одежде. Она напоминала светлого ангела, чьё невинное обнаженное тело достигли в небесах дьявольские стрелы. Раненая, она рухнула в недра Петрограда на черные камни, расплескав волну волос и оставив открытыми глаза. Красота и молодость девушки, осквернённой ножевыми ранениями, не могли не вызывать боль.
- Боже мой, Бендер, вы – жестокий человек. Находясь на смертном одре, в своей кончине обвиню не старость, а вас. Зачем заставляете смотреть на такую жестокость?
- Я прошу посмотреть не на покойную Анну Вайсберг, а на эти символы, нарисованные кровью вокруг тела. Узнаете их?
Паниковский моментально пришёл себя, зажмурился и приблизил изображение почти вплотную к кончику носа. Остап пальцем указал на участок двора с фотографии. Старик проследовал туда, продолжая поглядывать на карточку. Тела давно не было, как и символов, но оставалась слепая надежда, что Паниковский, помимо чтения тайных знаков, ещё обладал даром сверхчувствительности, которая могла явить знания о преступлении, недоступные обычному человеку.
- А что, собственно, от меня требуется?
- Разгадать тайну магического ритуала, возможно имевшего место быть.
- Я вам что, Мерлин?
- Скорее уж престарелый Алистер Кроули. Взовите уже к Телеме и покажите, чему вас научила та киевская колдунья, кроме магии любовных страстей.
Михаил Самуэлович ещё раз взглянул на кровавые символы, указательным пальцем постучал по подбородку и вынес вердикт:
- Здесь написаны слова на иврите. Бина, нецах, хесед… Это всё названия сфирот. Обозначения из каббалы.
Остап Бендер глубоко вздохнул. Он достал из папки газетную вырезку и ещё раз прочитал заголовок статьи «Убийство Анны Вайсберг раскрыто! Богатейшая девушка Петрограда стала жертвой еврейского заговора!».
- С легкой руки полицмейстерской канцелярии, убийцу решили найти за пределами черты оседлости. Поступили так по традиции, или среди агентов сыска завелись черносотенцы, сейчас не важно. Важно то, что наш заказчик не верит в эту версию, а настоящий убийца купается во благах свободы.
- Полностью согласен, – отозвался Паниковский и вернул фотографию, – это не ритуал. Это какой-то студент выписал из библиотечной книжки несколько загадочных и таинственных слов и беспорядочно нарисовал вокруг тела, особо не вдаваясь в их смысл и систему.
- Уверены, что еврейские надписи – это мистификация?
- Да, вот вам крест!
Великий комбинатор вернул газетную статью в папку, довольный появившейся надеждой, что автор кровавого художества – недалекий человек, а значит, может ошибиться ещё не раз.
Он решил проверить, как идут дела у второго сыщика – Шуры Балаганова, посланного плутать меж желтых домов Лиговского проспекта. Бендер отправился на поиски своего подопечного и вскоре увидел его в компании девушки вульгарного вида. Румянец, кривая улыбка, почесывание рыжих волос на затылке выдавали, что тема разговора для парня явно не имела общего с убийством.
- Александр, вы представите меня прекрасной особе? – подошёл Остап, улыбаясь во все тридцать два зуба.
Девушка, завидев оскал амазонского аллигатора, немедленно побежала прочь. Шура проводил её печальным взглядом влюбленного школьника, которому только что сказали «нет».
- Ну что вы делаете, командор?
- Нашли свидетеля?
- Нет, не нашёл… – тоскливо поник головой Шура.
- А как же покинувшая вас прекрасная Офелия? Что она сказала?
- Эммм… Тридцать копеек за час и два рубля за всю ночь. Ай!
Бендер схватил Балаганова за ухо, как попавшегося на хулигана, и потащил за собой к остальной компании, попутно выдавая цитаты о моральной чистоте и нравственных ценностях. Молодой напарник ничего не отвечал, а только покорно слушал, стараясь идти с той же скоростью, что и обладатель цепкой руки.
Вернувшись на место посадки, они узрели идиллическую картину: дети оживлено лазили по всей конструкций «Гарпии», а на коленях, руках и шее Адама Козлевича висели грозди восхищенных маленьких слушателей.
- Шура, Остап, быстрее идите сюда! Дети говорят, что поздно ночью их разбудил шум парового автомобиля. Он остановился со стороны проспекта и не стал заезжать на узкие улочки. Такой здесь раньше ночью никогда не останавливался. Один мальчик тайком сбежал из дома, чтобы посмотреть, но увидел только одного человека, какого-то мужчину. Но самое главное, он говорит, что узнал машину! У него дома целая коллекция вырезок последних моделей. Это Rolls-Royce Ghost.
- Если устами младенца глаголет истина, то в чём она?
- Rolls-Royce Ghost – это дорогая и редкая модель. В Петрограде такая есть только у самых богатых.
- Например, у семьи Вайсберг или семьи Коростылёвых… - задумался великий комбинатор и направился к винтокрылу. – Все на борт, мы улетаем.
- Уже? А как же свидетель? – недоумевал Балаганов.
- С вашим подходом только венерическое заболевание здесь найдём. Живо в седло.
Оказавшись в небе, Остап Бендер рассказал, что с самого начала чтения материалов по делу у него появилось много вопросов. Самый главный – почему девушка, проживающая в особняке на Каменном острове, была найдена в совершенно другом районе, к тому же пользующемуся дурной славой у богатых слоев общества. В тех злачных местах ожидаешь встретить пьяного Сергея Есенина, а не великосветскую даму. Николай Вайсберг уверял на допросе, что его сноха любила гулять по вечерним улицам и на свою беду заглянула не в тот район – вот и случилась трагедия. Но сейчас великий комбинатор убедился в версии, что несчастная Анна могла там оказаться не по своей воле. Туда её, живую или мёртвую, привезли. Вопрос состоял в том, кто мог сидеть за рулём автомобиля Rolls-Royce Ghost. И ответ следует искать у членов её семьи, проживающих по адресу Каменный остров, Большая аллея, 13.
В особняк представителей компании «Рога и копыта» прислуга не пустила, оставив разношёрстную четвёрку ждать на улице. Молодая девушка ответила, что сейчас позовёт хозяев, и захлопнула дверь прямо перед носом Бендера. Данный жест зарядил великого комбинатора энергией, которую он собирался потратить на эмоциональный разговор. Но когда в дверях показался двухметровый грузный мужчина с седыми усами и моноклем, желание скандалить улетучилось.
- Николай…
- Вайсберг! Чего надо? – серые глаза хозяина дома пылали ненавистью.
- Нам нужна ваша искренность и понимание, – максимально вежливо начал Остап. – Примите наши глубочайшие соболезнования в связи с трагической утратой. Нельзя передать словами нашу всеобщую скорбь, которую мы ощущаем во время работы над этим делом.
- Каким ещё делом?
- Отец убиенной, Михаил Евгеньевич, попросил нас найти истину. Он считает, что официальная версия полиции, об иудейском следе, не более чем фикция.
- Ох, старый дуралей, от горя бросается деньгами и в невесть кого. И простофиле понятно, что его дочь убили не евреи, а эти проклятые большевики. Заседают себе в Думе, несут околесицу, а ради чего? Рабочим жизнь легче сделать? У приличных людей деньги забрать и поделить. Ну уж нет! Моих денег им не видать, так они в отместку мою сноху решили убить! Мерзавцы! Я эти деньги заработал честным трудом! Мои паровые двигатели самые лучшие, по всей России качества лучше не сыщешь! Только в Европе можно найти модели чуть лучше. Да речь даже не о котлах, я делаю самые разные механизмы для жизни людей, чтобы простому народу жизнь облегчить. Железные протезы, автоматические станки, урожаеуборочные машины, строительные краны, кофеварки. Хотите посмотреть? Заходите! Весь дом – это один сплошной механизм. Трогайте, спрашивайте, мой сын вам всё покажет, он полностью мои увлечения разделяет.
- Кстати о вдовце. Понимаю, муж, вероятно, упирается страданиями и мыслями о бренности бытия, но нам жизненно необходимо задать несколько вопросов о покойной.
Николай Вайсберг жёг взглядом великого комбинатора. Казалось, что желание спустить собак и устроить публичную казнь зарвавшимся представителям низшего класса вот-вот вырвется наружу. Но нечеловеческим усилием хозяин дома поборол в себе это чувство.
- Тимофей, спустись сюда! – крик разнёсся не только внутри здания, но и по окрестностям.
Дверь с грохотом захлопнулась. Четвёрка нервно озиралась, стараясь переключиться с негативных эмоций от общения на созерцание жёлтой травы.
- Знаете, Паниковский, хоть я не являюсь большевиком, но в данную минуту как никогда оценил важность мировой революции с последующим уничтожением всех капиталистов, – мрачно высказался Бендер.
- Ох-ох-ох, Остап Ибрагимович, с такими деньжищами я бы орал на всех подряд гораздо громче, ещё бы в морду дал.
Дверь с протяжным скрипом приоткрылась, и в узкой щели показались взволнованные глаза и чёрная чёлка.
- Гражданин Тимофей?
- Да, – тихо ответил молодой человек и показал себя целиком. Сутулые плечи, болезненная бледность, безвольно висящие руки, от смущения не находящие себе укрытие в карманах. На лице читалась тревога маленького ребёнка при виде врача.
- Ну конечно, вы удивительно похожи на своего отца! – разразился комплиментом Остап. – Античный профиль, скулы Ланцелота, грозный взгляд пумы перед прыжком. Безусловно, наследник империи российских паровых двигателей как он есть.
- Ну что вы, папа говорит, что я слишком нерешительный для этого, – Тимофей едва заметно улыбнулся, – хотя люблю всякие механизмы, устройства, но папа говорит, что этого мало.
- Вот как, а супруга была такого же мнения о вас? – попробовал бросить наживку великий комбинатор.
Улыбка моментально исчезла. Голова допрашиваемого склонилась вниз, взор сосредоточился на носках обуви.
- Вы журналисты или сыщики?
- Мы не то и не другое, скорее десятое.
- Она не любила механизмы и всё, что с ними связано. Ей больше нравилась живая природа. Пока я сидел в мастерской, она гуляла по паркам или набережной. Или каталась по городу в конной повозке.
- А как она относилась железным коням в вашем гараже?
- Автомобилям? Нет, она их ненавидела.
- Вы только посмотрите. Преданность миру флоры и фауны в наш безумный век технологий дорогого стоит. И как часто она любила совершать променад?
- Почти каждый день, вечером.
- Вот как? Она не любила оставаться дома? – применил ещё одну уловку Остап.
- Нет, ей просто нравилось гулять.
- Она гуляла одна или с подругой?
- Не знаю.
- Может, она гуляла с другом?
Молодой человек поднял голову, но вместо яркого пламени ревности в глазах Бендер увидел бледный огонёк, как от церковной свечки.
- Нет, не думаю, – покачал головой Тимофей, и непослушная чёлка немытых волос сползла на лоб, коснувшись бровей.
- Ну что ж, большое спасибо за искренность, – Остап протянул руку, схватил влажную холодную пятерню собеседника и крепко её пожал.
- Эээ… ладно, до свидания, – удивился неожиданному окончанию беседы младший Вайсберг и проводил взглядом уходящую по каменной тропинке четвёрку.
- Какой-то… – Балаганов грыз ногти – Какой-то… Тьфу. Неприятный тип.
- Это точно подмечено, – ответил великий комбинатор, после того как металлические ворота со слугами остались позади, – помесь Оливера Твиста и Брута.
- Остап Ибрагимович, вы можете не верить бедному старику, – склонился у плеча Паниковский и со страстью религиозного фанатика продолжил, – но вы обязаны просто выслушать! Это точно он убийца! Вы заметили, как пылали его глаза? А я всё по ним прочитал! Лик мизантропа и женоненавистника! Можно смело вызывать полицмейстера, судить и отправлять за Урал.
- Да помолчите! Печатная машинка трещит тише! Если вы, как Чезаре Ламброзо, можете определить преступника по внешнему виду, то ответьте, какой смысл Тимофею Вайсбергу убивать свою жену? Он и так сказочно богат, наследство семейства Коростылёвых хоть и большое, но не стоит такого риска. Любовник у безупречной покойной отсутствовал. Или существовал, но мужа адюльтер супруги оставил равнодушным. Мотив в чём?
Воцарилось молчание. Ни Шуре, ни Михаэлю Самуэловичу нечего было ответить на этот аргумент. Адаму тоже стало неловко от своей глупости, поэтому он ускорил шаг, чтобы первым подойти к винтокрылу и скорее завести летающую машину.
В конторе «Рога и копыта» пробудилась рабочая атмосфера. Шура что-то увлечённо искал в шкафу с архивами газет и журналов. Козлевич проводил внеплановую ревизию технического состояния «Гарпии».
Паниковский заново перечитывал материалы расследования. А великий комбинатор, заложив руки за спину, ходил из угла в угол, просчитывая следующие ходы: сильнее надавить на слабовольного Тимофея, довести до белого каления отца семейства, пройтись по списку подруг подруг Анны, попробовать поработать ушами во дворах Лиговки. Раскладывание мозгового пасьянса нарушил радостный вопль Балаганова.
- Урааа!!! Нашёл! – размахивая он пожелтевшей газетой, – Смотрите все! Вот!
Бумажный вестник шлёпнулся на стол, а грязный палец ткнул в заголовок большой статьи «Тайные общества Санкт-Петербурга».
- Шура, вы хотите вписать нас в масонскую ложу? – иронично оценил жест Бендер.
- Да нет же, читайте! «На сегодняшний день в столице российского государства действует огромное количество тайных обществ… «Серебряная звезда»… «Золотая заря»… Теософское общество…». Нет, всё не то, – Балаганов бегал глазами по черным строчкам старой газеты с такой скоростью и страстью, будто ранее здесь был написан ответ на все вопросы Вселенной. – Нашёл! «Одним из самых мерзких и антигуманных обществ является “Храм поклонников Люцифера”. Его последователи регулярно проводят низменные оргии и устраивают жертвоприношения девственниц, употребляя их кровь после закалывания ритуальным ножом». Точно как в статье!
- Храмы, мистика, женщины… У нас не дело получается, а стихотворение Александра Блока. Шура, по-моему, вы…
- Мой юный друг, это фантастика! – вскричал Паниковский и вырвал газету.
– Абсолютное сходство! Это просто открытие Трои! Я с самого начала знал, что за этим делом стоят всякие дьявольские штучки. Вчера на Апраскином дворе наблюдал тётку, торговавшую сливами. После трёх минут общения с ней могу с уверенностью сказать, что она точно сатанистка и распоследняя стерва.
- Михаил Самэлович, вы…
- Правильно вы говорите! Я на той неделе в другой газете читал, что в Европе целое тайное движение есть. Свин… Свинтусы? Из головы выпало, короче, общество, где мужики приходят жёнами меняться и у всех на глазах непотребства совершать. Представляете? И сатанисты там появились, и масоны. А как Германию разбили, вся эта зараза из Европы в Россию хлынула потоком. Теперь богатеи по этим обществам бегают, развратом занимаются и гибнут почём зря.
- Все замолчали! – наконец удалось Остапу вставить слово. – Во-первых, Балаганов, мы живём в православной России, где более простое отношение к грехам. Поэтому в русской культуре отсутствует спортивный интерес предаваться фрейдистскому разврату. Рядовым гражданам хватает радости преферанса и алкоголизма. Во-вторых, всё вышеописанное не может иметь отношения к Анне Вайсберг.
- Почему? – удивился Паниковский и достал листок из перечитываемой папки. – Медицинский эксперт вынес заключение, что потерпевшая была девственницей, поэтому версия Шуры таки имеет место быть.
От услышанных слов голубые глащ авеликого комбинатора увечились до размеров царских червонцев.
- Как девственница? – в недоумении закричал он.
- Что вы орёте на меня? Здесь вам не стачка!
- Как девственницей может быть молодая девушка после нескольких недель в браке? – Бендер яростно вырвал документ и начал внимательно вчитываться в каждую строчку. С ужасом к нему пришло осознание, что дальше описания шести колотых ран текст становился неизвестным, так как сын турецкоподанного ошибочно полагал, что изучение всех анатомических особенностей трупа девушки совершенно не важно. В мозге пробудился водопад озарения, который своей ясностью и силой сносил уже созданные рабочие версии преступления. Тяжёлая от мыслей голова легла в ладонь, пальцы скрыли глаза, как у пристыженного актёра, только что провалившего выступление. – Мда, годами считаешь себя молодым, но тут в дом постучался старческий маразм.
Окружение в нерешительности смотрело на своего руководителя.
- Так что будем делать? Полетим оргии искать?
- Никаких оргий! Слушай мою команду! Паниковский – срочно выясните, когда семейства Вайсбергов в полном составе не будет дома. Балаганов – покупайте букет цветов, бутылку вина, идите к горничной фамильного поместья и как хотите, но выясните всё, что можно о расположении комнат и как в них незаметно попасть. Кроме того, позовите Адама, пусть он выяснит в гидрометеослужбе погоду в день проведения нашей операции.
- Какой операции?
- Операции по проникновению в комнату Тимофея Вайсберга. Не представляю, кем на самом деле является муженёк, но жена сторонилась интимной близости с ним и вечерами проводила время вдали от дома. А потом её нашли мёртвой. Причина смерти точно кроется в тёмном шкафу супруга. И этот шкаф нужно вскрыть как можно скорее. Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!
В ночной тишине, среди шороха опавших листьев, стояли две фигуры. Прибившись к металлическому забору, они пристально всматривались сквозь дождливую пелену мрака в серые стены поместья Вайсбергов.
- Видите, Бендер? То окно на втором этаже, это комната Тимофея.
- Отлично, Шура! Как вам только удалось выведать такие подробности у слуг?
Молодой человек ничего не ответил, а просто закрыл глаза, вспоминая, как подошёл к горничной Наде на рынке, сказал, что та случайно обронила букет цветов и что они в её руках просто великолепны, затем проводил девушку до поместья, по дороге расспросил о хозяевах, предположил, что мужчины в доме бросают на замечательную работницу исключительно влюбленные взгляды… Как они дошли до ворот, Надя обронила, что не хочет отпускать своего спутника просто так, а хочет пригласить на кухню и накормить оставшимися деликатесами со стола хозяев, но боится пускать постороннего в дом. Шура возразил, что ничего не боится и на него можно полностью положиться. Слова были убедительными. Когда они прокрались через заднюю дверь на кухню, Балаганов оглядел пустое помещение и задал очевидный вопрос:
- Где деликатесы?
- А ты проголодался? – улыбнулась девушка. Одно движение – и одежда медленно сползла вниз.
Молодой человек сглотнул. Погрузившись в туман любовных воспоминаний, он совершенно не обращал внимания на едва различимое эхо слов великого комбинатора, пересказывавшего план действий.
-... с этой веранды и далее по водосточной трубе вы заберётесь на крышу, а уже там привяжите верёвку и спуститесь к окну. Всё понятно? Вы меня слышите?
- Ага… А! Что?
- Добро пожаловать в Рио-де-Жанейро!
Балаганов повертел головой, чтобы прийти в себя и осмыслить последние слова Бендера.
- Забраться на крышу? Я? Да ни в жизнь!
- Шура, проведение назначило вас на эту ответственную миссию. Такому мастеру обчищать карманы и дамские сумочка идолжно быть проще пареной репы проникнуть через оконный проём в комнату горячего любимого Тимофея Вайсберга!
- А почему я?
- Паниковский в засаде на дороге, ожидает внезапного возвращения Вайсбергов. Мне предстоит стоять за забором и следить за окнами прислуги. Если увижу включенный свет, то немедленно предупрежу, что почётный караул начал движение. Кстати, держите радиогарнитуру. Надевайте на голову и гордо носите, как корону. Это электрический фонарик, чтобы не пришлось в полной темноте искать письма в шкафу Тимофея.
- Письма?
- Да, а ещё записки, анонимные послания, фотографии. Всё, что могло принадлежать другим женщинам, помимо покойной Анны.
- Ааа... Любовница…
- Приятно, что вам не пришлось долго объяснять очевидное. С большой вероятностью у супругов не было близости, поскольку оба знали о существовании третьей персоны, создававшей пресловутый любовный треугольник. Медицинский эксперт доказал, что Анна хранила верность, чего не скажешь о новоиспечённом супруге. Рискну предположить, что обманутая девушка не могла принять наличие соперницы, и потому каждый вечер покидала свою вторую половину, вызывавшую отвращение. Возможно, появился риск, что скандал вырвется за пределы поместья и уничтожит карьеру начинающего производителя паровых двигателей. А потому свидетельницу решили убрать.
- Понял, а где Козлевич? Почему он не может зависнуть на винтокрыле, чтобы я спустился по верёвке к окну?
Небеса будто услышали слова возмущенного Балаганова и ответили ему яркой вспышкой молнии и оркестром чёрных туч, разнёсших по окрестностям раскаты грома.
- Вот почему. Адам наотрез отказался лететь в такую погоду. И потом, шум винтокрыла поднял бы на уши не только жителей поместья, но и соседей.
Шура разочарованно выдохнул. Он не хотел лезть в этот дом. Чёрные окна создавали иллюзию заброшенности, а молнии и дождь нагнетали атмосферу страха, таящегося в его стенах. Живя в Петрограде, он много раз слышал в кабаках истории о проклятых обителях, о бесследно пропавших жителях и о призраках, являвшихся на спиритические сеансы. А от поместья Вайсбергов так и веяло подобной чертовщиной.
Балаганов сжал волю в кулак, перемахнул через невысокий металлический забор и, пригнувшись, подбежал к стене дома. Последовали длительные минуты противостояния Шуры со стеной. Но человек одержал победу и оказался на крыше, где привязал верёвку и начал медленно спускаться к окну Тимофея. Ещё мгновения возни ножом – и окно открылось. В этот момент зарядил настоящий ливень.
- Шура, вы там? – тревожно спросил Бендер в радиогарнитуру. Новоиспечённый форточник оказался внутри, но по неизвестным причинам не торопился включать свет.
- Да, я в комнате. Только не вижу ничего.
- Естественно, не видите, на дворе грозовая полночь. Включайте фонарик и ищите документы.
- Я… Я его выронил. Из кармана выпал, когда на крышу забирался.
- Что? – едва не закричал великий комбинатор в осознании, что сложная продуманная операция только что чуть не провалилась из-за кармана.
- Бендер, извините, нечаянно вышло.
- За нечаянно бьют отчаянно! Поищите в комнате ночник или свечи.
- Тут чёрт ногу сломит. Кругом беспорядок, железяки, шестерёнки, пружинки, книжки открытые.
- Ищите то, что выделяется красотой и изяществом, наверняка эта вещь принадлежит женщине.
- Ничего не вижу, слишком темно.
Остап Бендер был готов вскипеть от злости, но проливному дождю удалось погасить пыл. Сверкнула молния в паре с треском грома. От внезапного шума руководитель операции на секунду почувствовал страх беспомощности перед бездонной чернотой неба.
- Ладно, возвращайтесь. Попробуем в следующий раз, – сказал Остап, но не услышал слов подтверждения. – Шура, вы меня слышите? Шура? Балаганов?
- Здесь кто-то есть… – раздался испуганный голос, едва слышный сквозь помехи и шум дождя.
- Что? В комнате?
- Да… В углу… Кто-то стоит…
- Может, вам кажется в темноте?
- Нет, это человек. Оно…
В этот момент молния рассекла мрак прямо над крышей особняка.
- Аааааааааааааа!!! – крик Шуры заглушил раскаты грома, а следом раздался звук разбивающихся стекол.
- Что случилось? – испугался Бендер.
- Помогите!!!
На первом этажи начали зажигаться лампы. За окнами зашевелились тёмные фигуры. И в этот момент из окна Тимофея Вайсберга выпрыгнул Балаганов. Он упал в мокрую траву и тут же вскочил на ноги, будто не заметил падения на спину со второго этажа. В довесок он со всех ног пустился в сторону железного забора, словно убегал от невидимого преследования. Остап посмотрел на разбитое окно, но там зияла чернота и только призрачно порхали от ветра белые шторы.
Беглец достиг забора и с ловкостью спортсмена легко перемахнул через препятствие, после чего остановился, упёрся спиной в железные прутья и медленно сполз на землю. Его глаза были полны ужаса.
- Балаганов, что произошло? На вас лица нет!
- Я видел… Оно там. Смотрело прямо на меня…
- Смотрело?
- Да… Глазами… Стеклянными глазами… Будто в душу заглядывали. И блестели от света молнии.
Бендер не стал дослушивать перепуганного Балаганова, а схватил того за руку и потянул подальше от поместья и от холодного пронизывающего дождя.
Ночью в конторе «Рога и копыта» горел свет, но сотрудники не работали. Все собрались вокруг мокрого Шуры, закутанного в одеяло и со стаканом чая в руках. Но за бесконечными вопросами следовали одни и те же ответы про тёмную фигуру в углу со стеклянными глазами.
- Я с самого начала говорил, что этот дом проклят, – причитал Паниковский. – С самого начала. Коростылёв только за порог шаг сделал – и уже тогда было понятно, к чему всё идет. Призрак прежнего владельца или, того хуже, демон. Баал, Асмодей, Бельфегор.
- Мне ещё экзорцистов не хватало, – пригрозил Остап. – Хватит загружать Балаганова непонятными словами, он и так едва соображает.
- Скаттолин…
- Что?
- Видел это слово… Над стеклянными глазами… Скаттолин…
- Ооо, – Михаил Самуэлович трагически закатил глаза и схватился за сердце. Свободной рукой он отмахивался от молодого человека как от прокажённого.
Бендер со всей серьезностью всматривался в пострадавшего. Он ещё раз переспросил о прочитанном слове и, получив утвердительный ответ, стал ходить от одного стола к другому, повторяя под нос услышанное. Коллеги с непониманием смотрели на действия руководителя, чьё поведение напоминало попытку вспомнить нечто давно забытое.
- Всем идти спать. Завтра с утра летим по магазинам.
- По магазинам? – удивился Адам, приподняв бровями кепку, тогда уж.
- Именно. Если мои догадки подтвердятся, то Шуру можно смело поздравить с раскрытым делом.
- Неужели? И куда же мы полетим? – удивился пилот пуще прежнего.
- В магазин детских товаров.
Спустя несколько дней в особняке Вайсбергов наступило затишье. Глава семейства перестал при каждом удобном случае обвинять слуг в лени и нерасторопности – так, что воры спокойно залезают в дом и разбивают стёкла, но бдительности не уменьшил. Он хотел поставить на решётки на окнах, но Тимофей наотрез отказался пускать кого-то в свою обитель. Надежде это показалось странным, хотя сам по себе молодой человек был не от мира сего. Проводил время или у себя в комнате, или в мастерской. Иногда под настроение она проходила мимо с игривой улыбкой и нескромной походкой, так что униформа горничной не скрывала движения бёдер, но он не реагировал. Мысленно девушка сочувствовала Анне, чьей личной жизнью распорядились во имя успешного денежного союза двух семей. Выйти замуж за ледышку, вечно запертого в комнате, то ещё наказание. Но сегодня она сможет туда попасть.
С чёрного хода едва слышно постучали. Надя ждала этого сигнала – убедившись, что хозяева заняты в мастерской с очередной моделью парового двигателя, она проследовала к двери. В ночной тьме она узнала шевелюру возлюбленного и быстрым движением оставила след поцелуя на щеке Балаганова.
- Эй вы, Амур и Психея, потом насладитесь чудным мгновением, – прошептал стоящий позади Бендер. За его спиной умилялись Паниковский и Козлевич.
Со шпионской скрытностью четвёрка вошла в дом. Надя жестами объяснила, что готова провести в комнату Тимофея при условии абсолютной тишины. Процессия последовала вверх по лестнице. По мере приближения к цели лицо Шуры всё сильнее искажалось от страха и паники. Когда же они остановились напротив заветной двери, Балаганов готов был упасть в обморок.
Ловкое движение ключом – и все вошли за порог логова ночного призрака. На потолке загорелась люстра, и молодой человек попятился назад, указывая дрожащим пальцем на угол комнаты, где за шторой скрывалось что-то большое. Бендер подкрался к неизвестному объекту, взялся кончиками пальцев за красную ткань и резко отдёрнул. Все ахнули.
- Уважаемые судьи, познакомьтесь с легендарным привидением поместья Вайсбергов, – довольно усмехнулся Остап.
Взорам собравшихся предстала большая, почти с человеческий рост, кукла. Голубое платье, нежно-розовые волосы, белые чулки и такая же белая кожа на руках и лице.
- Эти стеклянные зелёные глаза вы видели в свете молнии? Не понимаю, чем они могли напугать, хотя ресницы сильно пушистые.
Балаганов с осторожностью приблизился к огромной кукле, которую в ночной тьме принял за потустороннюю сущность. Она стояла в упаковочной деревянной коробке, на которой красовалась фигурная надпись «Луиджи Скаттолини – игрушечных дел мастер».
Паниковский был разочарован:
- Бендер, не понимаю, мы вломились в этот дворец, только чтобы Балаганова от страхов избавить? Вы обещали показать убийцу, где он?
- Терпение, господа присяжные заседатели. По версии следствия, перед нами главный свидетель жестокого преступления.
- Так это ж кукла, она не живая! – заканчивалось терпение у старика.
- Луиджи Скаттолини уверял в обратном. Доказывал, что создал настоящее произведение искусства и оно в своём деле не уступает девушкам.
- В чём именно?
Остап молча достал из кармана маленький золотой ключ и вплотную подошёл к коробке, нашёл на боку в синем платье потайной кармашек, вставил туда ключ, сделал несколько поворотов, сопровождающихся хрустом шестерёнок и отошёл в сторону.
Заиграла мелодия из невидимой музыкальной шкатулки. Кукла сделала два шага вперёд и улыбнулась. Шура готов был покляться, что улыбка у механической девушки не отличалась от улыбки настоящей. Но всеобщий шок настал, когда тонкие белые пальцы легли на голубое платье и стали медленно задирать его, пока свету люстры не явились трусики, разрисованные орхидеями. Будто увидев реакцию собравшихся, кукла хитро подмигнула, пальцы разжались, и одежда вернулась на место. Но представление на этом не закончилось. Теперь белые руки легли на грудь и крепко сжали её, красные губы раскрылись, изображая крик удовольствия. Надя непроизвольно прикусила нижнюю губу.
- Остап Ибрагимович, что это всё значит? – вытер пот со лба Козлевич.
- Адам, когда я впервые услышал, как Балаганов бормочет об известном изготовителе игрушек Скаттолини, то сразу догадался, что бедолага впотьмах нарвался на куклу. Сначала хотел успокоить несчастного, но вдруг пришло озарение: а зачем взрослому мужчине держать её в своей комнате? И не простую, а в человеческий рост, хотя такие в его лавке не продаются.
Могла ли она быть связана с убийством жены Тимофея Вайсберга, который проявлял больший интерес к сложным механизмам, чем к живым людям? Для этого я смотался в маленький островок Италии в Петрограде, где припертый к стенке Луиджи сознался, что выполнил особый заказ для богатого семейства.
Пока Бендер рассказывал секрет загадочной куклы, она перешла от сжимания груди к массированию, затем её руки спустились вдоль голубой ткани к животу, далее к бёдрам. Соединившись между ног, пальцы надавили на промежность, отчего голова резко откинулась назад, взмахнув розовыми волосами. Зелёные глаза закатились от удовольствия.
- Она как живой человек, – сглотнул Козлевич, – как она делает такие сложные движения, да ещё так плавно?
- О, всё благодаря встроенной миниатюрной версии разностной машины Чарльза Бэббиджа. В прошлом веке её успешно построили и применяли для решения сложных математических задач, а хитрый предприимчивый итальянец запрограммировал движения человеческого тела.
Кукла в этот момент спустила с плечь платье и оно безвольно повисло на ногтях. Она ещё раз улыбнулась, и материя оказалась на ковре. Механическая девушка явила своё красивое тело, маленькую грудь и чёрный треугольник между ног. Правая рука поднялась, будто приглашая кавалера на танец. Бендер взял её и повёл, словно слепую, к кровати. Упершись ногам в её край, она прогнулась буквой Г и вытянула руки к одеялу, в поисках точки опоры. Затем одно колено поднялось край кровати, затем другое, и вот уже на четвереньках белая нимфа занимает место на ложе.
Кукла остановилась, закрыла глаза и широко открыла рот, так что было видно неестественно алый язык. Попка похотливо завиляла из стороны в сторону. Надя незаметно взяла Шуру за руку, скрестив пальцы друг друга. Рядом оказался Остап и указал на чёрные родинки на спине. Балаганов прищурился и понял, что это маленькие кнопки, рядом с которыми изображены мужчина и женщина в любовных позах. По всей видимости, кукла могла подарить своему хозяину богатство выбора времяпрепровождения.
- Что здесь происходит? – с гримасой, полной ненависти, прокричал Тимофей Вайсберг, стоявший в дверях.
- Ааа! – обрадовался Бендер. – А вот и главное действующее лицо! Пигмалион явился за своей Галатеей!
Остап пошёл вперёд на обескураженного юношу, который невольно попятился назад.
- А куда это вы, обратно в мастерскую? Нравится с железками копаться? Поэтому купили себе механическую подругу? Из-за неё супруга устраивала скандалы? Брачная ночь завершилась фиаско, как у Петра III с Екатериной? Поэтому она каждый день уходила гулять? Чтобы твою жалкую рожу не видеть? – Бендер оттеснил Тимофея на первую ступеньку вниз.
- Она… Она… Да иди ты! – человек вцепился в костюм великого комбинатора и рывком попытался спустить его с лестницы.
Для Бендера такой манёвр оказался неожиданным, но он успел в ответ схватить одежду нападавшего, и оба покатились вниз.
На крики и шум сбежались слуги. Шура, Паниковский, Козлевич и Надя кинулись разнимать дерущихся, которые, к счастью, после такого остались целыми и невредимыми.
- А ну говори, недоросль, почему убил её? – орал взбешенный Остап Ибрагимович, сидя сверху на лежачем Тимофее и держа его за горло. – Что она обещала? Развестись? Рассказать всему высшему свету про нездоровые увлечения муженька?
- Она сказала, что сожжет её или на куски разрежет, если немедленно на свалку не увезу! – кричал в ответ супруг.
- И ты убил её?
- Да, убил!!! Раз ножом ударил, потом ещё, снова, снова, пока дура совсем кровью не истекла!!! Затем взял машину и выкинул её на Лиговском проспекте! Нарисовал вокруг всякие символы из книжки по каббале и уехал! – Тимофей понял, что выдал себя с головой и обреченно закатил глаза.
- Другое дело, – Бендер победно поднялся на ноги и надел на упавшую фуражку.
- Да как вы смеете? – растолкав слуг, вышел к сыну сам Николай Вайсберг. – Вы ничего не докажете! У меня всё схвачено в полицмейстерской канцелярии!
На крики хозяина поместья великий комбинатор не обращал внимания. Он отряхнулся от пыли, поправил костюм и уверенно направился к парадной двери. На выходе, взявшись за ручку, он напоследок обернулся.
- Я – не частный сыщик и не полицмейстер. Я всё расскажу своему заказчику, Михаилу Евгеньевичу Коростылёву, об убийце его дочери. И пусть сам решает, как поступить. Промолчать или, что более вероятно, сообщить в частной беседе государю-императору о том, что главный поставщик новейшей техники для русской армии вырастил из своего сына извращенца-убийцу. И тогда можете проститься с дорогими оборонными заказами. На этом заседание объявляю закрытым.
Остап Бендер вышел, и дверь с грохотом захлопнулась.
Спустя некоторое время довольный Остап сидел в конторе «Рога и копыта» и пил кофе, разглядывая заголовки газет, которые все как под копирку писали о громком скандале и раскрытии преступления века. Тимофей Вайсберг добровольно сдался агентам сыска и признался в содеянном.
- Эх, ещё одно такое дело – и денег хватит на переезд в Рио-де-Жанейро и жизнь до безбедной старости, – размечтался вслух великий комбинатор.
- Всё, я ухожу, вернусь завтра, – попрощался Балаганов, сияя белым парадным костюмом.
На выходе его ждала счастливая Надя, которая тут же получила из рук Шуры пышный и красивый букет цветов. Ответом был долгий нежный поцелуй девушки. Глядя на эту сцену, Остап мысленно отметил, что поцелуй живого человека с румяными щеками ему гораздо ближе, чем эротические танцы дорогой механической куклы.
- Я так рад за Шуру, они очень красивая пара, – раскраснелся Адам, который только что принёс новые детали для «Гарпии» и теперь рассматривал их на столе.
- И не говорите, – подметил Паниковский, сидя в новом костюме перед тарелкой с жареным гусем, – как приятно смотреть на молодых! Но больше с этими любовными делами связываться не буду, уже в печёнках сидят.
- Михаил Самуэлович, вы как никогда правы. Больше в амурные авантюры ни ногой, – пообещал великий комбинатор. В этот момент зазвонил телефон. – Алло? Да, «Рога и копыта». Занимаемся. В том числе. Говорите уже! Наставили рога? Кому? Члену царской семьи… Это будет дорого стоить. Уж постарайтесь. И с кем он вас застал в постели? С женой? С дочерью? С женой и дочерью сразу… Знаете, вообще-то подобными делами мы не… Сколько-сколько? Почему сразу не сказали, конечно, берёмся!
- Заходите! – прокричал молодой радостный голос.
- Остановитесь, Шура, – в ответ раздался старческое роптание – может, это полицмейстер и приставы? Не входите сюда, мы болеем испанкой!
Мужчина опешил и оглянулся прежде чем тихо заговорить:
- Извините, я здесь по чрезвычайному делу.
- Вы слышали, Шура? И я не слышу! Это точно облава! Хватайте печатную машинку с чернильницей и прыгайте в окно.
- Михаил Самуэлович, подождите… – молодой голос приближался к двери.
- Шура, вы нас погубите!
Дверь открылась, и в проёме появился широкоплечий малый с рыжей шевелюрой.
- Вам чего?
- Прошу прощения, – мужчина приветственно приподнял шляпу, – мои друзья посоветовали обратиться сюда. Сказали, что эта контора может помочь в любой ситуации.
- Ааа! – обрадовался парень – Всё правильно, заходите.
Пудовая рука легла на влажный рукав гостя и потянула за собой.
Шура усадил нового клиента перед ближайшим столом и приготовился слушать.
- Рассказывайте, с чем пришли.
- Понимаете, у меня…
- Даже не рассказывайте, здесь и слепому всё понятно, – перебил старик в твёрдой соломенной шляпе. Он улыбнулся, сверкнув золотым зубом, и приблизился к столу в полупоклоне.
– Я всё понимаю. Такой серьезный мужчина мог прийти только по одной причине. Речь идёт о прекрасной даме? Кто она? Молодая жена или ваша «племянница»?
Хотите выяснить, имеет ли место адюльтер? Или законная супруга что-то подозревает, и вам нужно надёжное алиби?
Лицо Шуры порозовело и расплылось в улыбке.
- Вы отчасти правы, речь идёт о моей дочери, и она…
- Стоп, стоп, всё! – старик победоносно вскинул руки и двинулся в дальний угол помещения, на полпути развернулся и зашагал обратно. Обе ладони смачно шлёпнулись на поверхность стола. – Ничего не говорите! Всё очевидно, Шура, это же очевидно! У вашей дочери завёлся молодой человек? Привлекательный, но нищий неотёсанный хулиган? Жалкое ничтожество, недостойное её руки?
- Моя дочь умерла. Её убили.
Шторы, закрывающие подсобку, театрально разъехались в стороны.
- Все замолчали! – приказал мужчина атлетического телосложения в зелёном костюме, жёлтых ботинках, с шерстяным шарфом на шее и фуражкой на голове. Подобно полководцу, идущему на доклад к главнокомандующему перед парадом, он широким шагом прошёл мимо столов подчинённых ,взглядом согнал Шуру Балаганова со стула и сам сел перед просителем.
- Позвольте представиться, Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей. Для врагов, дальних родственников и паспортного стола – просто Остап Бендер. Великий комбинатор, искатель сокровищ и главный мыслитель эпохи экзистенциализма после Хайдеггера. Могу я услышать, по какой причине вы решили обратиться в нашу скромную организацию? Похоже, что причина является трагической.
Мужчина в костюме проследил за Шурой и стариком. Те покорно расселись по своим местам и приготовились слушать.
- Меня зовут Михаил Евгеньевич Коростылёв, может, читали в газетах?
- Главный конезаводчик страны. Миллионер и меценат. Последние недели газеты только и делали, что писали о вас и свадьбе вашей… – Остап не смог договорить. Его настигло страшное озарение, от которого глаза едва не вылезли из орбит.
– Она убита? Когда? Прошло же не больше месяца со свадьбы? Почему все газеты молчат?
Михаил Евгеньевич опустил голову.
- Они не молчали. Но я постарался, чтобы новость не получила широкого распространения. Это случилось пять дней назад.
Остап схватил лежащий на столе последний выпуск «Петроградской газеты» и перелистнул на раздел криминальных новостей.
- Убийство на Лиговском проспекте… Труп молодой девушки найден на улице… Одежде на теле разорвана… Множественные ножевые ранения… Вокруг тела кров ьюнаписаны таинственные символы…
- Да, это моя дочь, – ответил мужчина, не поднимая головы. Пальцы сжали ткань на брюках до белизны в костяшках.
Остап отложил газету, слегка наклонился вперёд и, понизив тон, спросил:
- Прощу прощения, что задаю подобный вопрос, но я вынужден. Зачем вы к нам пришли?
Михаил Евгеньевич поднял голову. Из его глаз, полных страдания и мольбы о помощи, текли слёзы.
- Мои друзья сказали, что в Петрограде есть контора, которая занимается буквально всем. От поиска антикварной мебели до расследований мошенничества. В «Рога и копыта» можно обратиться с любым вопросом.
- Не совсем так, но…
- Найдите убийцу моей дочери! Я заплачу любые деньги!
Повисла зловещая тишина, в которой можно было услышать только спор ангела и демона. Один подсказывал коллективу «Рога и копыта» проявить осмотрительность и не ввязываться в чужое горе, другой скакал от радости, ожидая большой куш.
- Пять дней – довольно маленький срок, может, убийцу ещё поймают? – сказал Бендер, нервно покручивая перьевую ручку в пальцах.
- Поймать убийцу на Лиговке? – сказал Коростылёв и глубоко вздохнул. – Даже если дам мзду кому надо, это ничего не изменит.
- Мда… – подвёл итог Остап и отложил перо. – Мзду вам дать всё равно придётся. Мы берёмся за это дело, но нужны все документы по расследованию: фотографии, показания свидетелей, улики, версии.
Мужчина вытер слёзы, на лице появилось подобие надежды.
- Вы прав дасможете отыскать убийцу?
- Безусловно, – Бендер встал из-за стола и подошёл к посетителю. Тот поднялся, не отрывая взора от великого комбинатора, и оба направились к выходу. – Сейчас вам необходимо пойти домой, выдохнуть и собрать все необходимые сведения. Мы не полиция Лондона, поэтому нашего Джека-Потрошителя поймаем и отправим пожизненно добывать руду в сибирской тайге.
- Большое спасибо, большое спасибо! – повторял радостный Михаил Евгеньевич. – А можно небольшое замечание? Сейчас на дворе 1927 год ,а у вас на стене потрет императора Николая II… криво висит. Нехорошо это, неуважение к государю.
- Вы стократ правы, прямо сейчас поправлю, до свидания! – Бендер закрыл дверь за мужчиной и взглянул на ошарашенных компаньонов.
- Мы? Расследование убийства? – ужаснулся Шура.
- Оправдания не принимаются, желания посетителя для нас закон.
Остап Бендер подошёл к стене и поправил картину с изображением действующего Императора Российской империи. Затем задумался и поправил вторую картину с популярным в последние годы сюжетом «Император Николай II принимает парад победы в Берлине 1918 года».
Мужчина натянул на глаза авиационные очки и нажал на рычаг. Шестерёнки пришли в движение, и металлические листы, служившие потолком для ангара, начали подниматься, одновременно, складываясь наполовину. Солнечные лучи легли на безупречно начищенный механизм, чьи лопасти напоминали пальму, закрывающую от света три пассажирских места, кресло пилота и двигатель. Всё находилось в исправном состоянии. Так главный и единственный пилот конторы «Рога и копыта», Адам Козлевич, готовил к полёту свою гордость – винтокрыл «Гарпия».
Дверь со скрипом открылась, и в ангар вошли трое.
- Добрый день, машина готова ко взлёту! – радостно отрапортовал Адам. – Куда летим?
- К месту бесчеловечного акта женоненавистничества, – холодно ответил Бендер, – а точнее, в самый криминальный район Петрограда – Лиговкий проспект, немного уступающий по популярности Сенной площади. Там нам предстоит расследовать убийство молодой Анны Вайсберг, в девичестве Коростылёвой, так как её дорогой отец, подобно Фоме, отказывается верить в счастливый исход и поимку преступника.
- Боже мой, какой ужас! – схватился за сердце впечатлительный пилот. – Шура, это правда?
- К сожалению… – с грустью ответил молодой человек. Он занял одно из пассажирских мест и снял фуражку с рыжей головы, чтобы не сдуло, как в один из прошлых полётов.
- Никакое это не убийство, клянусь вам. Это кровавый ритуал, – рассуждал Михаил Самуэлович Паниковский и тоже сел на пассажирское место. – Всё к одному. Вельзевул, Бафомет и Мамона, кто-то из них или все сразу. Поверьте, я несколько лет состоял в отношениях с настоящей ведьмой. Главная киевская колдунья. Смейтесь сколько хотите, но в тысяча девятьсот втором году она увидела в кристалле убийство Столыпина, земля ему пухом.
- Поэтому берём вас с собой, – великий комбинатор был третьим пассажиром. Он держал в руках документы, которые накануне принёс отец убитой. Как удалось выудить папку с материалами расследования из полицмейстерской канцелярии, осталось для Бендера загадкой. – Все вопросы, когда долетим до места. А их очень много после ночного ознакомления с работой сыщиков. Пристегнитесь к сёдлам и держите шляпы! В этой шахматной задаче нам предстоит разобраться без Алёхина и Капабланки! От винта!
- Есть! – ответил Адам. – Держитесь, взлетаем!
Винт над головами начал медленно вращаться, постепенно ускоряясь, пока не достиг той силы, что нагнетает воздух в могучие пылевые волны. Козлевич потянул за рычаг – и «Гарпия» оторвалась от пола, плавно поднимаясь к серому небу Петрограда через открытый потолок. Серому от дыма заводов и облаков, которые (как считали петербуржцы) постоянно висели над городом, с тех пор как паровые машины захватили столицу Российской Империи и весь мир.
Они взлетали всё выше и выше, наблюдая, как поднимались столбы дыма .Люди внизу уменьшались в размерах и увеличивались в количестве, по мере того как расширялся обзор. Козлевич нажал на педаль, и «Гарпия» полетела вперёд над морем звуков, которое плескалось на улицах Петрограда.
Девушки цокали каблуками и обсуждали парней. Мимо с шипением и рокотом проносились новейшие автомобили на паровом двигателе, с респектабельными мужчинами в кабине. Рядом проезжали уже редкие экипажи, запряженные лошадьми, всё ещё бодро стучавшими подковами по каменистой мостовой. Продавцы лотков раскладывали товары под навесами, громко переговариваясь о текущей торговле. Блестя сапогами, проходили красивые статные офицеры. Мальчик продавал газеты, выкрикивая громкие заголовки последних новостей:
- Российская армия строит первого в мире парового железного гиганта, чтобы давить вражеские танки!
- Ограбление века! Из Эрмитажа украдена картина Франса Хальса «Святой Лука»!
- В Думе РСДРП (б) добились введения восьмичасового рабочего дня для рабочих! На очереди утверждение страхования и обязательных отпусков!
- Учёный из Калуги предлагает построить космический корабль для полёта на Луну! Грозит ли России война с лунатиками?
- Скандал! Всю труппу Мариинского театра обвиняют в любовной связи с императором!
- Убийство Анны Вайсберг раскрыто! Богатейшая девушка Петрограда стала жертвой…
«Гарпия» резко набрала высоту, чтобы избежать столкновения с крышей. Куривший трубку ветеран Мировой войны выругался вслед летающей машине и пригрозил искусственной рукой/протезом, шестерёнки которой заставили металлические пальцы сжаться в блестящий кулак.
- Ирония судьбы, – прокричал Остап, преодолевая шум встречного потока воздуха. – Николай Вайсберг отдал единственного сына за дочь Михаила Коростылёва – индустриальный король в производстве паровых двигателей соединил свою судьбу с владельцем самой большой конюшни России. В одном браке сошлось будущее и прошлое мирового транспорта. Скоро вороных мы будем видеть только в цирке, а кавалеристы променяют сёдла и шпоры на мягкие сидения восьминогих танков.
- Куда садимся? – поинтересовался Адам, рассматривая широкое пространство, занятое пешеходами, трамвайными путями с автомобильными дорогами, обрамлёнными по обе стороны трех-четырёхэтажными строениями. – Прямо на проспект?
- Нет, среди тех старых двухэтажных домов. Видишь те хищные узкие пространства? Будто стоит человеку туда войти – и здания за ним сойдутся в единую стену, оставив одного с ужасами тёмных улиц.
Козлевич с тревогой взглянул на предполагаемое место посадки. Но опасался он не местных обитателей, а задеть лопастями пропеллера чью-то крышу. Больше, чем теснота, страх вызывала только вероятность намотать на ротор бельевую верёвку. Но приземление прошло хорошо, если не считать поднявшееся облако пыли, сквозь которое проглядывались маленькие окна с недобрыми лицами жителей окрестных домов.
На шум летающей машины сбежались дети. Щебеча, как воробьи, они окружили «Гарпию» в стремлении прикоснуться к железной птице и задать сотни вопросов растерявшемуся пилоту.
- В этом дворе палач нанёс свой решающий удар на потеху ликующей толпе, – задумчиво произнёс великий комбинатор, узнав место преступления. Пришла пора действовать.
– Адам, цветы жизни берите на себя. Смотрите чтобы «Гарпию» не разобрали на игрушки. Шура, пробегитесь по дворам и попробуйте отыскать свидетелей событий той роковой ночи.
- А если никого не найду? – испугался поставленной задачи Балаганов.
- Шура, ищите и обрящете! Бегом шагом марш! Так, Паниковский, вам досталась самая сложная участь, – Бендер раскрыл тонкую папку, которую держал в руках весь полёт.
В ней оказалось несколько листов бумаги и фотографии. Одну из них Остап протянул Михаилу Самуэловичу. Старику моментально стало плохо, он застонал и схватился за сердце.
Кадр с места преступления запечатлел красивую девушку в разорванной одежде. Она напоминала светлого ангела, чьё невинное обнаженное тело достигли в небесах дьявольские стрелы. Раненая, она рухнула в недра Петрограда на черные камни, расплескав волну волос и оставив открытыми глаза. Красота и молодость девушки, осквернённой ножевыми ранениями, не могли не вызывать боль.
- Боже мой, Бендер, вы – жестокий человек. Находясь на смертном одре, в своей кончине обвиню не старость, а вас. Зачем заставляете смотреть на такую жестокость?
- Я прошу посмотреть не на покойную Анну Вайсберг, а на эти символы, нарисованные кровью вокруг тела. Узнаете их?
Паниковский моментально пришёл себя, зажмурился и приблизил изображение почти вплотную к кончику носа. Остап пальцем указал на участок двора с фотографии. Старик проследовал туда, продолжая поглядывать на карточку. Тела давно не было, как и символов, но оставалась слепая надежда, что Паниковский, помимо чтения тайных знаков, ещё обладал даром сверхчувствительности, которая могла явить знания о преступлении, недоступные обычному человеку.
- А что, собственно, от меня требуется?
- Разгадать тайну магического ритуала, возможно имевшего место быть.
- Я вам что, Мерлин?
- Скорее уж престарелый Алистер Кроули. Взовите уже к Телеме и покажите, чему вас научила та киевская колдунья, кроме магии любовных страстей.
Михаил Самуэлович ещё раз взглянул на кровавые символы, указательным пальцем постучал по подбородку и вынес вердикт:
- Здесь написаны слова на иврите. Бина, нецах, хесед… Это всё названия сфирот. Обозначения из каббалы.
Остап Бендер глубоко вздохнул. Он достал из папки газетную вырезку и ещё раз прочитал заголовок статьи «Убийство Анны Вайсберг раскрыто! Богатейшая девушка Петрограда стала жертвой еврейского заговора!».
- С легкой руки полицмейстерской канцелярии, убийцу решили найти за пределами черты оседлости. Поступили так по традиции, или среди агентов сыска завелись черносотенцы, сейчас не важно. Важно то, что наш заказчик не верит в эту версию, а настоящий убийца купается во благах свободы.
- Полностью согласен, – отозвался Паниковский и вернул фотографию, – это не ритуал. Это какой-то студент выписал из библиотечной книжки несколько загадочных и таинственных слов и беспорядочно нарисовал вокруг тела, особо не вдаваясь в их смысл и систему.
- Уверены, что еврейские надписи – это мистификация?
- Да, вот вам крест!
Великий комбинатор вернул газетную статью в папку, довольный появившейся надеждой, что автор кровавого художества – недалекий человек, а значит, может ошибиться ещё не раз.
Он решил проверить, как идут дела у второго сыщика – Шуры Балаганова, посланного плутать меж желтых домов Лиговского проспекта. Бендер отправился на поиски своего подопечного и вскоре увидел его в компании девушки вульгарного вида. Румянец, кривая улыбка, почесывание рыжих волос на затылке выдавали, что тема разговора для парня явно не имела общего с убийством.
- Александр, вы представите меня прекрасной особе? – подошёл Остап, улыбаясь во все тридцать два зуба.
Девушка, завидев оскал амазонского аллигатора, немедленно побежала прочь. Шура проводил её печальным взглядом влюбленного школьника, которому только что сказали «нет».
- Ну что вы делаете, командор?
- Нашли свидетеля?
- Нет, не нашёл… – тоскливо поник головой Шура.
- А как же покинувшая вас прекрасная Офелия? Что она сказала?
- Эммм… Тридцать копеек за час и два рубля за всю ночь. Ай!
Бендер схватил Балаганова за ухо, как попавшегося на хулигана, и потащил за собой к остальной компании, попутно выдавая цитаты о моральной чистоте и нравственных ценностях. Молодой напарник ничего не отвечал, а только покорно слушал, стараясь идти с той же скоростью, что и обладатель цепкой руки.
Вернувшись на место посадки, они узрели идиллическую картину: дети оживлено лазили по всей конструкций «Гарпии», а на коленях, руках и шее Адама Козлевича висели грозди восхищенных маленьких слушателей.
- Шура, Остап, быстрее идите сюда! Дети говорят, что поздно ночью их разбудил шум парового автомобиля. Он остановился со стороны проспекта и не стал заезжать на узкие улочки. Такой здесь раньше ночью никогда не останавливался. Один мальчик тайком сбежал из дома, чтобы посмотреть, но увидел только одного человека, какого-то мужчину. Но самое главное, он говорит, что узнал машину! У него дома целая коллекция вырезок последних моделей. Это Rolls-Royce Ghost.
- Если устами младенца глаголет истина, то в чём она?
- Rolls-Royce Ghost – это дорогая и редкая модель. В Петрограде такая есть только у самых богатых.
- Например, у семьи Вайсберг или семьи Коростылёвых… - задумался великий комбинатор и направился к винтокрылу. – Все на борт, мы улетаем.
- Уже? А как же свидетель? – недоумевал Балаганов.
- С вашим подходом только венерическое заболевание здесь найдём. Живо в седло.
Оказавшись в небе, Остап Бендер рассказал, что с самого начала чтения материалов по делу у него появилось много вопросов. Самый главный – почему девушка, проживающая в особняке на Каменном острове, была найдена в совершенно другом районе, к тому же пользующемуся дурной славой у богатых слоев общества. В тех злачных местах ожидаешь встретить пьяного Сергея Есенина, а не великосветскую даму. Николай Вайсберг уверял на допросе, что его сноха любила гулять по вечерним улицам и на свою беду заглянула не в тот район – вот и случилась трагедия. Но сейчас великий комбинатор убедился в версии, что несчастная Анна могла там оказаться не по своей воле. Туда её, живую или мёртвую, привезли. Вопрос состоял в том, кто мог сидеть за рулём автомобиля Rolls-Royce Ghost. И ответ следует искать у членов её семьи, проживающих по адресу Каменный остров, Большая аллея, 13.
В особняк представителей компании «Рога и копыта» прислуга не пустила, оставив разношёрстную четвёрку ждать на улице. Молодая девушка ответила, что сейчас позовёт хозяев, и захлопнула дверь прямо перед носом Бендера. Данный жест зарядил великого комбинатора энергией, которую он собирался потратить на эмоциональный разговор. Но когда в дверях показался двухметровый грузный мужчина с седыми усами и моноклем, желание скандалить улетучилось.
- Николай…
- Вайсберг! Чего надо? – серые глаза хозяина дома пылали ненавистью.
- Нам нужна ваша искренность и понимание, – максимально вежливо начал Остап. – Примите наши глубочайшие соболезнования в связи с трагической утратой. Нельзя передать словами нашу всеобщую скорбь, которую мы ощущаем во время работы над этим делом.
- Каким ещё делом?
- Отец убиенной, Михаил Евгеньевич, попросил нас найти истину. Он считает, что официальная версия полиции, об иудейском следе, не более чем фикция.
- Ох, старый дуралей, от горя бросается деньгами и в невесть кого. И простофиле понятно, что его дочь убили не евреи, а эти проклятые большевики. Заседают себе в Думе, несут околесицу, а ради чего? Рабочим жизнь легче сделать? У приличных людей деньги забрать и поделить. Ну уж нет! Моих денег им не видать, так они в отместку мою сноху решили убить! Мерзавцы! Я эти деньги заработал честным трудом! Мои паровые двигатели самые лучшие, по всей России качества лучше не сыщешь! Только в Европе можно найти модели чуть лучше. Да речь даже не о котлах, я делаю самые разные механизмы для жизни людей, чтобы простому народу жизнь облегчить. Железные протезы, автоматические станки, урожаеуборочные машины, строительные краны, кофеварки. Хотите посмотреть? Заходите! Весь дом – это один сплошной механизм. Трогайте, спрашивайте, мой сын вам всё покажет, он полностью мои увлечения разделяет.
- Кстати о вдовце. Понимаю, муж, вероятно, упирается страданиями и мыслями о бренности бытия, но нам жизненно необходимо задать несколько вопросов о покойной.
Николай Вайсберг жёг взглядом великого комбинатора. Казалось, что желание спустить собак и устроить публичную казнь зарвавшимся представителям низшего класса вот-вот вырвется наружу. Но нечеловеческим усилием хозяин дома поборол в себе это чувство.
- Тимофей, спустись сюда! – крик разнёсся не только внутри здания, но и по окрестностям.
Дверь с грохотом захлопнулась. Четвёрка нервно озиралась, стараясь переключиться с негативных эмоций от общения на созерцание жёлтой травы.
- Знаете, Паниковский, хоть я не являюсь большевиком, но в данную минуту как никогда оценил важность мировой революции с последующим уничтожением всех капиталистов, – мрачно высказался Бендер.
- Ох-ох-ох, Остап Ибрагимович, с такими деньжищами я бы орал на всех подряд гораздо громче, ещё бы в морду дал.
Дверь с протяжным скрипом приоткрылась, и в узкой щели показались взволнованные глаза и чёрная чёлка.
- Гражданин Тимофей?
- Да, – тихо ответил молодой человек и показал себя целиком. Сутулые плечи, болезненная бледность, безвольно висящие руки, от смущения не находящие себе укрытие в карманах. На лице читалась тревога маленького ребёнка при виде врача.
- Ну конечно, вы удивительно похожи на своего отца! – разразился комплиментом Остап. – Античный профиль, скулы Ланцелота, грозный взгляд пумы перед прыжком. Безусловно, наследник империи российских паровых двигателей как он есть.
- Ну что вы, папа говорит, что я слишком нерешительный для этого, – Тимофей едва заметно улыбнулся, – хотя люблю всякие механизмы, устройства, но папа говорит, что этого мало.
- Вот как, а супруга была такого же мнения о вас? – попробовал бросить наживку великий комбинатор.
Улыбка моментально исчезла. Голова допрашиваемого склонилась вниз, взор сосредоточился на носках обуви.
- Вы журналисты или сыщики?
- Мы не то и не другое, скорее десятое.
- Она не любила механизмы и всё, что с ними связано. Ей больше нравилась живая природа. Пока я сидел в мастерской, она гуляла по паркам или набережной. Или каталась по городу в конной повозке.
- А как она относилась железным коням в вашем гараже?
- Автомобилям? Нет, она их ненавидела.
- Вы только посмотрите. Преданность миру флоры и фауны в наш безумный век технологий дорогого стоит. И как часто она любила совершать променад?
- Почти каждый день, вечером.
- Вот как? Она не любила оставаться дома? – применил ещё одну уловку Остап.
- Нет, ей просто нравилось гулять.
- Она гуляла одна или с подругой?
- Не знаю.
- Может, она гуляла с другом?
Молодой человек поднял голову, но вместо яркого пламени ревности в глазах Бендер увидел бледный огонёк, как от церковной свечки.
- Нет, не думаю, – покачал головой Тимофей, и непослушная чёлка немытых волос сползла на лоб, коснувшись бровей.
- Ну что ж, большое спасибо за искренность, – Остап протянул руку, схватил влажную холодную пятерню собеседника и крепко её пожал.
- Эээ… ладно, до свидания, – удивился неожиданному окончанию беседы младший Вайсберг и проводил взглядом уходящую по каменной тропинке четвёрку.
- Какой-то… – Балаганов грыз ногти – Какой-то… Тьфу. Неприятный тип.
- Это точно подмечено, – ответил великий комбинатор, после того как металлические ворота со слугами остались позади, – помесь Оливера Твиста и Брута.
- Остап Ибрагимович, вы можете не верить бедному старику, – склонился у плеча Паниковский и со страстью религиозного фанатика продолжил, – но вы обязаны просто выслушать! Это точно он убийца! Вы заметили, как пылали его глаза? А я всё по ним прочитал! Лик мизантропа и женоненавистника! Можно смело вызывать полицмейстера, судить и отправлять за Урал.
- Да помолчите! Печатная машинка трещит тише! Если вы, как Чезаре Ламброзо, можете определить преступника по внешнему виду, то ответьте, какой смысл Тимофею Вайсбергу убивать свою жену? Он и так сказочно богат, наследство семейства Коростылёвых хоть и большое, но не стоит такого риска. Любовник у безупречной покойной отсутствовал. Или существовал, но мужа адюльтер супруги оставил равнодушным. Мотив в чём?
Воцарилось молчание. Ни Шуре, ни Михаэлю Самуэловичу нечего было ответить на этот аргумент. Адаму тоже стало неловко от своей глупости, поэтому он ускорил шаг, чтобы первым подойти к винтокрылу и скорее завести летающую машину.
В конторе «Рога и копыта» пробудилась рабочая атмосфера. Шура что-то увлечённо искал в шкафу с архивами газет и журналов. Козлевич проводил внеплановую ревизию технического состояния «Гарпии».
Паниковский заново перечитывал материалы расследования. А великий комбинатор, заложив руки за спину, ходил из угла в угол, просчитывая следующие ходы: сильнее надавить на слабовольного Тимофея, довести до белого каления отца семейства, пройтись по списку подруг подруг Анны, попробовать поработать ушами во дворах Лиговки. Раскладывание мозгового пасьянса нарушил радостный вопль Балаганова.
- Урааа!!! Нашёл! – размахивая он пожелтевшей газетой, – Смотрите все! Вот!
Бумажный вестник шлёпнулся на стол, а грязный палец ткнул в заголовок большой статьи «Тайные общества Санкт-Петербурга».
- Шура, вы хотите вписать нас в масонскую ложу? – иронично оценил жест Бендер.
- Да нет же, читайте! «На сегодняшний день в столице российского государства действует огромное количество тайных обществ… «Серебряная звезда»… «Золотая заря»… Теософское общество…». Нет, всё не то, – Балаганов бегал глазами по черным строчкам старой газеты с такой скоростью и страстью, будто ранее здесь был написан ответ на все вопросы Вселенной. – Нашёл! «Одним из самых мерзких и антигуманных обществ является “Храм поклонников Люцифера”. Его последователи регулярно проводят низменные оргии и устраивают жертвоприношения девственниц, употребляя их кровь после закалывания ритуальным ножом». Точно как в статье!
- Храмы, мистика, женщины… У нас не дело получается, а стихотворение Александра Блока. Шура, по-моему, вы…
- Мой юный друг, это фантастика! – вскричал Паниковский и вырвал газету.
– Абсолютное сходство! Это просто открытие Трои! Я с самого начала знал, что за этим делом стоят всякие дьявольские штучки. Вчера на Апраскином дворе наблюдал тётку, торговавшую сливами. После трёх минут общения с ней могу с уверенностью сказать, что она точно сатанистка и распоследняя стерва.
- Михаил Самэлович, вы…
- Правильно вы говорите! Я на той неделе в другой газете читал, что в Европе целое тайное движение есть. Свин… Свинтусы? Из головы выпало, короче, общество, где мужики приходят жёнами меняться и у всех на глазах непотребства совершать. Представляете? И сатанисты там появились, и масоны. А как Германию разбили, вся эта зараза из Европы в Россию хлынула потоком. Теперь богатеи по этим обществам бегают, развратом занимаются и гибнут почём зря.
- Все замолчали! – наконец удалось Остапу вставить слово. – Во-первых, Балаганов, мы живём в православной России, где более простое отношение к грехам. Поэтому в русской культуре отсутствует спортивный интерес предаваться фрейдистскому разврату. Рядовым гражданам хватает радости преферанса и алкоголизма. Во-вторых, всё вышеописанное не может иметь отношения к Анне Вайсберг.
- Почему? – удивился Паниковский и достал листок из перечитываемой папки. – Медицинский эксперт вынес заключение, что потерпевшая была девственницей, поэтому версия Шуры таки имеет место быть.
От услышанных слов голубые глащ авеликого комбинатора увечились до размеров царских червонцев.
- Как девственница? – в недоумении закричал он.
- Что вы орёте на меня? Здесь вам не стачка!
- Как девственницей может быть молодая девушка после нескольких недель в браке? – Бендер яростно вырвал документ и начал внимательно вчитываться в каждую строчку. С ужасом к нему пришло осознание, что дальше описания шести колотых ран текст становился неизвестным, так как сын турецкоподанного ошибочно полагал, что изучение всех анатомических особенностей трупа девушки совершенно не важно. В мозге пробудился водопад озарения, который своей ясностью и силой сносил уже созданные рабочие версии преступления. Тяжёлая от мыслей голова легла в ладонь, пальцы скрыли глаза, как у пристыженного актёра, только что провалившего выступление. – Мда, годами считаешь себя молодым, но тут в дом постучался старческий маразм.
Окружение в нерешительности смотрело на своего руководителя.
- Так что будем делать? Полетим оргии искать?
- Никаких оргий! Слушай мою команду! Паниковский – срочно выясните, когда семейства Вайсбергов в полном составе не будет дома. Балаганов – покупайте букет цветов, бутылку вина, идите к горничной фамильного поместья и как хотите, но выясните всё, что можно о расположении комнат и как в них незаметно попасть. Кроме того, позовите Адама, пусть он выяснит в гидрометеослужбе погоду в день проведения нашей операции.
- Какой операции?
- Операции по проникновению в комнату Тимофея Вайсберга. Не представляю, кем на самом деле является муженёк, но жена сторонилась интимной близости с ним и вечерами проводила время вдали от дома. А потом её нашли мёртвой. Причина смерти точно кроется в тёмном шкафу супруга. И этот шкаф нужно вскрыть как можно скорее. Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!
В ночной тишине, среди шороха опавших листьев, стояли две фигуры. Прибившись к металлическому забору, они пристально всматривались сквозь дождливую пелену мрака в серые стены поместья Вайсбергов.
- Видите, Бендер? То окно на втором этаже, это комната Тимофея.
- Отлично, Шура! Как вам только удалось выведать такие подробности у слуг?
Молодой человек ничего не ответил, а просто закрыл глаза, вспоминая, как подошёл к горничной Наде на рынке, сказал, что та случайно обронила букет цветов и что они в её руках просто великолепны, затем проводил девушку до поместья, по дороге расспросил о хозяевах, предположил, что мужчины в доме бросают на замечательную работницу исключительно влюбленные взгляды… Как они дошли до ворот, Надя обронила, что не хочет отпускать своего спутника просто так, а хочет пригласить на кухню и накормить оставшимися деликатесами со стола хозяев, но боится пускать постороннего в дом. Шура возразил, что ничего не боится и на него можно полностью положиться. Слова были убедительными. Когда они прокрались через заднюю дверь на кухню, Балаганов оглядел пустое помещение и задал очевидный вопрос:
- Где деликатесы?
- А ты проголодался? – улыбнулась девушка. Одно движение – и одежда медленно сползла вниз.
Молодой человек сглотнул. Погрузившись в туман любовных воспоминаний, он совершенно не обращал внимания на едва различимое эхо слов великого комбинатора, пересказывавшего план действий.
-... с этой веранды и далее по водосточной трубе вы заберётесь на крышу, а уже там привяжите верёвку и спуститесь к окну. Всё понятно? Вы меня слышите?
- Ага… А! Что?
- Добро пожаловать в Рио-де-Жанейро!
Балаганов повертел головой, чтобы прийти в себя и осмыслить последние слова Бендера.
- Забраться на крышу? Я? Да ни в жизнь!
- Шура, проведение назначило вас на эту ответственную миссию. Такому мастеру обчищать карманы и дамские сумочка идолжно быть проще пареной репы проникнуть через оконный проём в комнату горячего любимого Тимофея Вайсберга!
- А почему я?
- Паниковский в засаде на дороге, ожидает внезапного возвращения Вайсбергов. Мне предстоит стоять за забором и следить за окнами прислуги. Если увижу включенный свет, то немедленно предупрежу, что почётный караул начал движение. Кстати, держите радиогарнитуру. Надевайте на голову и гордо носите, как корону. Это электрический фонарик, чтобы не пришлось в полной темноте искать письма в шкафу Тимофея.
- Письма?
- Да, а ещё записки, анонимные послания, фотографии. Всё, что могло принадлежать другим женщинам, помимо покойной Анны.
- Ааа... Любовница…
- Приятно, что вам не пришлось долго объяснять очевидное. С большой вероятностью у супругов не было близости, поскольку оба знали о существовании третьей персоны, создававшей пресловутый любовный треугольник. Медицинский эксперт доказал, что Анна хранила верность, чего не скажешь о новоиспечённом супруге. Рискну предположить, что обманутая девушка не могла принять наличие соперницы, и потому каждый вечер покидала свою вторую половину, вызывавшую отвращение. Возможно, появился риск, что скандал вырвется за пределы поместья и уничтожит карьеру начинающего производителя паровых двигателей. А потому свидетельницу решили убрать.
- Понял, а где Козлевич? Почему он не может зависнуть на винтокрыле, чтобы я спустился по верёвке к окну?
Небеса будто услышали слова возмущенного Балаганова и ответили ему яркой вспышкой молнии и оркестром чёрных туч, разнёсших по окрестностям раскаты грома.
- Вот почему. Адам наотрез отказался лететь в такую погоду. И потом, шум винтокрыла поднял бы на уши не только жителей поместья, но и соседей.
Шура разочарованно выдохнул. Он не хотел лезть в этот дом. Чёрные окна создавали иллюзию заброшенности, а молнии и дождь нагнетали атмосферу страха, таящегося в его стенах. Живя в Петрограде, он много раз слышал в кабаках истории о проклятых обителях, о бесследно пропавших жителях и о призраках, являвшихся на спиритические сеансы. А от поместья Вайсбергов так и веяло подобной чертовщиной.
Балаганов сжал волю в кулак, перемахнул через невысокий металлический забор и, пригнувшись, подбежал к стене дома. Последовали длительные минуты противостояния Шуры со стеной. Но человек одержал победу и оказался на крыше, где привязал верёвку и начал медленно спускаться к окну Тимофея. Ещё мгновения возни ножом – и окно открылось. В этот момент зарядил настоящий ливень.
- Шура, вы там? – тревожно спросил Бендер в радиогарнитуру. Новоиспечённый форточник оказался внутри, но по неизвестным причинам не торопился включать свет.
- Да, я в комнате. Только не вижу ничего.
- Естественно, не видите, на дворе грозовая полночь. Включайте фонарик и ищите документы.
- Я… Я его выронил. Из кармана выпал, когда на крышу забирался.
- Что? – едва не закричал великий комбинатор в осознании, что сложная продуманная операция только что чуть не провалилась из-за кармана.
- Бендер, извините, нечаянно вышло.
- За нечаянно бьют отчаянно! Поищите в комнате ночник или свечи.
- Тут чёрт ногу сломит. Кругом беспорядок, железяки, шестерёнки, пружинки, книжки открытые.
- Ищите то, что выделяется красотой и изяществом, наверняка эта вещь принадлежит женщине.
- Ничего не вижу, слишком темно.
Остап Бендер был готов вскипеть от злости, но проливному дождю удалось погасить пыл. Сверкнула молния в паре с треском грома. От внезапного шума руководитель операции на секунду почувствовал страх беспомощности перед бездонной чернотой неба.
- Ладно, возвращайтесь. Попробуем в следующий раз, – сказал Остап, но не услышал слов подтверждения. – Шура, вы меня слышите? Шура? Балаганов?
- Здесь кто-то есть… – раздался испуганный голос, едва слышный сквозь помехи и шум дождя.
- Что? В комнате?
- Да… В углу… Кто-то стоит…
- Может, вам кажется в темноте?
- Нет, это человек. Оно…
В этот момент молния рассекла мрак прямо над крышей особняка.
- Аааааааааааааа!!! – крик Шуры заглушил раскаты грома, а следом раздался звук разбивающихся стекол.
- Что случилось? – испугался Бендер.
- Помогите!!!
На первом этажи начали зажигаться лампы. За окнами зашевелились тёмные фигуры. И в этот момент из окна Тимофея Вайсберга выпрыгнул Балаганов. Он упал в мокрую траву и тут же вскочил на ноги, будто не заметил падения на спину со второго этажа. В довесок он со всех ног пустился в сторону железного забора, словно убегал от невидимого преследования. Остап посмотрел на разбитое окно, но там зияла чернота и только призрачно порхали от ветра белые шторы.
Беглец достиг забора и с ловкостью спортсмена легко перемахнул через препятствие, после чего остановился, упёрся спиной в железные прутья и медленно сполз на землю. Его глаза были полны ужаса.
- Балаганов, что произошло? На вас лица нет!
- Я видел… Оно там. Смотрело прямо на меня…
- Смотрело?
- Да… Глазами… Стеклянными глазами… Будто в душу заглядывали. И блестели от света молнии.
Бендер не стал дослушивать перепуганного Балаганова, а схватил того за руку и потянул подальше от поместья и от холодного пронизывающего дождя.
Ночью в конторе «Рога и копыта» горел свет, но сотрудники не работали. Все собрались вокруг мокрого Шуры, закутанного в одеяло и со стаканом чая в руках. Но за бесконечными вопросами следовали одни и те же ответы про тёмную фигуру в углу со стеклянными глазами.
- Я с самого начала говорил, что этот дом проклят, – причитал Паниковский. – С самого начала. Коростылёв только за порог шаг сделал – и уже тогда было понятно, к чему всё идет. Призрак прежнего владельца или, того хуже, демон. Баал, Асмодей, Бельфегор.
- Мне ещё экзорцистов не хватало, – пригрозил Остап. – Хватит загружать Балаганова непонятными словами, он и так едва соображает.
- Скаттолин…
- Что?
- Видел это слово… Над стеклянными глазами… Скаттолин…
- Ооо, – Михаил Самуэлович трагически закатил глаза и схватился за сердце. Свободной рукой он отмахивался от молодого человека как от прокажённого.
Бендер со всей серьезностью всматривался в пострадавшего. Он ещё раз переспросил о прочитанном слове и, получив утвердительный ответ, стал ходить от одного стола к другому, повторяя под нос услышанное. Коллеги с непониманием смотрели на действия руководителя, чьё поведение напоминало попытку вспомнить нечто давно забытое.
- Всем идти спать. Завтра с утра летим по магазинам.
- По магазинам? – удивился Адам, приподняв бровями кепку, тогда уж.
- Именно. Если мои догадки подтвердятся, то Шуру можно смело поздравить с раскрытым делом.
- Неужели? И куда же мы полетим? – удивился пилот пуще прежнего.
- В магазин детских товаров.
Спустя несколько дней в особняке Вайсбергов наступило затишье. Глава семейства перестал при каждом удобном случае обвинять слуг в лени и нерасторопности – так, что воры спокойно залезают в дом и разбивают стёкла, но бдительности не уменьшил. Он хотел поставить на решётки на окнах, но Тимофей наотрез отказался пускать кого-то в свою обитель. Надежде это показалось странным, хотя сам по себе молодой человек был не от мира сего. Проводил время или у себя в комнате, или в мастерской. Иногда под настроение она проходила мимо с игривой улыбкой и нескромной походкой, так что униформа горничной не скрывала движения бёдер, но он не реагировал. Мысленно девушка сочувствовала Анне, чьей личной жизнью распорядились во имя успешного денежного союза двух семей. Выйти замуж за ледышку, вечно запертого в комнате, то ещё наказание. Но сегодня она сможет туда попасть.
С чёрного хода едва слышно постучали. Надя ждала этого сигнала – убедившись, что хозяева заняты в мастерской с очередной моделью парового двигателя, она проследовала к двери. В ночной тьме она узнала шевелюру возлюбленного и быстрым движением оставила след поцелуя на щеке Балаганова.
- Эй вы, Амур и Психея, потом насладитесь чудным мгновением, – прошептал стоящий позади Бендер. За его спиной умилялись Паниковский и Козлевич.
Со шпионской скрытностью четвёрка вошла в дом. Надя жестами объяснила, что готова провести в комнату Тимофея при условии абсолютной тишины. Процессия последовала вверх по лестнице. По мере приближения к цели лицо Шуры всё сильнее искажалось от страха и паники. Когда же они остановились напротив заветной двери, Балаганов готов был упасть в обморок.
Ловкое движение ключом – и все вошли за порог логова ночного призрака. На потолке загорелась люстра, и молодой человек попятился назад, указывая дрожащим пальцем на угол комнаты, где за шторой скрывалось что-то большое. Бендер подкрался к неизвестному объекту, взялся кончиками пальцев за красную ткань и резко отдёрнул. Все ахнули.
- Уважаемые судьи, познакомьтесь с легендарным привидением поместья Вайсбергов, – довольно усмехнулся Остап.
Взорам собравшихся предстала большая, почти с человеческий рост, кукла. Голубое платье, нежно-розовые волосы, белые чулки и такая же белая кожа на руках и лице.
- Эти стеклянные зелёные глаза вы видели в свете молнии? Не понимаю, чем они могли напугать, хотя ресницы сильно пушистые.
Балаганов с осторожностью приблизился к огромной кукле, которую в ночной тьме принял за потустороннюю сущность. Она стояла в упаковочной деревянной коробке, на которой красовалась фигурная надпись «Луиджи Скаттолини – игрушечных дел мастер».
Паниковский был разочарован:
- Бендер, не понимаю, мы вломились в этот дворец, только чтобы Балаганова от страхов избавить? Вы обещали показать убийцу, где он?
- Терпение, господа присяжные заседатели. По версии следствия, перед нами главный свидетель жестокого преступления.
- Так это ж кукла, она не живая! – заканчивалось терпение у старика.
- Луиджи Скаттолини уверял в обратном. Доказывал, что создал настоящее произведение искусства и оно в своём деле не уступает девушкам.
- В чём именно?
Остап молча достал из кармана маленький золотой ключ и вплотную подошёл к коробке, нашёл на боку в синем платье потайной кармашек, вставил туда ключ, сделал несколько поворотов, сопровождающихся хрустом шестерёнок и отошёл в сторону.
Заиграла мелодия из невидимой музыкальной шкатулки. Кукла сделала два шага вперёд и улыбнулась. Шура готов был покляться, что улыбка у механической девушки не отличалась от улыбки настоящей. Но всеобщий шок настал, когда тонкие белые пальцы легли на голубое платье и стали медленно задирать его, пока свету люстры не явились трусики, разрисованные орхидеями. Будто увидев реакцию собравшихся, кукла хитро подмигнула, пальцы разжались, и одежда вернулась на место. Но представление на этом не закончилось. Теперь белые руки легли на грудь и крепко сжали её, красные губы раскрылись, изображая крик удовольствия. Надя непроизвольно прикусила нижнюю губу.
- Остап Ибрагимович, что это всё значит? – вытер пот со лба Козлевич.
- Адам, когда я впервые услышал, как Балаганов бормочет об известном изготовителе игрушек Скаттолини, то сразу догадался, что бедолага впотьмах нарвался на куклу. Сначала хотел успокоить несчастного, но вдруг пришло озарение: а зачем взрослому мужчине держать её в своей комнате? И не простую, а в человеческий рост, хотя такие в его лавке не продаются.
Могла ли она быть связана с убийством жены Тимофея Вайсберга, который проявлял больший интерес к сложным механизмам, чем к живым людям? Для этого я смотался в маленький островок Италии в Петрограде, где припертый к стенке Луиджи сознался, что выполнил особый заказ для богатого семейства.
Пока Бендер рассказывал секрет загадочной куклы, она перешла от сжимания груди к массированию, затем её руки спустились вдоль голубой ткани к животу, далее к бёдрам. Соединившись между ног, пальцы надавили на промежность, отчего голова резко откинулась назад, взмахнув розовыми волосами. Зелёные глаза закатились от удовольствия.
- Она как живой человек, – сглотнул Козлевич, – как она делает такие сложные движения, да ещё так плавно?
- О, всё благодаря встроенной миниатюрной версии разностной машины Чарльза Бэббиджа. В прошлом веке её успешно построили и применяли для решения сложных математических задач, а хитрый предприимчивый итальянец запрограммировал движения человеческого тела.
Кукла в этот момент спустила с плечь платье и оно безвольно повисло на ногтях. Она ещё раз улыбнулась, и материя оказалась на ковре. Механическая девушка явила своё красивое тело, маленькую грудь и чёрный треугольник между ног. Правая рука поднялась, будто приглашая кавалера на танец. Бендер взял её и повёл, словно слепую, к кровати. Упершись ногам в её край, она прогнулась буквой Г и вытянула руки к одеялу, в поисках точки опоры. Затем одно колено поднялось край кровати, затем другое, и вот уже на четвереньках белая нимфа занимает место на ложе.
Кукла остановилась, закрыла глаза и широко открыла рот, так что было видно неестественно алый язык. Попка похотливо завиляла из стороны в сторону. Надя незаметно взяла Шуру за руку, скрестив пальцы друг друга. Рядом оказался Остап и указал на чёрные родинки на спине. Балаганов прищурился и понял, что это маленькие кнопки, рядом с которыми изображены мужчина и женщина в любовных позах. По всей видимости, кукла могла подарить своему хозяину богатство выбора времяпрепровождения.
- Что здесь происходит? – с гримасой, полной ненависти, прокричал Тимофей Вайсберг, стоявший в дверях.
- Ааа! – обрадовался Бендер. – А вот и главное действующее лицо! Пигмалион явился за своей Галатеей!
Остап пошёл вперёд на обескураженного юношу, который невольно попятился назад.
- А куда это вы, обратно в мастерскую? Нравится с железками копаться? Поэтому купили себе механическую подругу? Из-за неё супруга устраивала скандалы? Брачная ночь завершилась фиаско, как у Петра III с Екатериной? Поэтому она каждый день уходила гулять? Чтобы твою жалкую рожу не видеть? – Бендер оттеснил Тимофея на первую ступеньку вниз.
- Она… Она… Да иди ты! – человек вцепился в костюм великого комбинатора и рывком попытался спустить его с лестницы.
Для Бендера такой манёвр оказался неожиданным, но он успел в ответ схватить одежду нападавшего, и оба покатились вниз.
На крики и шум сбежались слуги. Шура, Паниковский, Козлевич и Надя кинулись разнимать дерущихся, которые, к счастью, после такого остались целыми и невредимыми.
- А ну говори, недоросль, почему убил её? – орал взбешенный Остап Ибрагимович, сидя сверху на лежачем Тимофее и держа его за горло. – Что она обещала? Развестись? Рассказать всему высшему свету про нездоровые увлечения муженька?
- Она сказала, что сожжет её или на куски разрежет, если немедленно на свалку не увезу! – кричал в ответ супруг.
- И ты убил её?
- Да, убил!!! Раз ножом ударил, потом ещё, снова, снова, пока дура совсем кровью не истекла!!! Затем взял машину и выкинул её на Лиговском проспекте! Нарисовал вокруг всякие символы из книжки по каббале и уехал! – Тимофей понял, что выдал себя с головой и обреченно закатил глаза.
- Другое дело, – Бендер победно поднялся на ноги и надел на упавшую фуражку.
- Да как вы смеете? – растолкав слуг, вышел к сыну сам Николай Вайсберг. – Вы ничего не докажете! У меня всё схвачено в полицмейстерской канцелярии!
На крики хозяина поместья великий комбинатор не обращал внимания. Он отряхнулся от пыли, поправил костюм и уверенно направился к парадной двери. На выходе, взявшись за ручку, он напоследок обернулся.
- Я – не частный сыщик и не полицмейстер. Я всё расскажу своему заказчику, Михаилу Евгеньевичу Коростылёву, об убийце его дочери. И пусть сам решает, как поступить. Промолчать или, что более вероятно, сообщить в частной беседе государю-императору о том, что главный поставщик новейшей техники для русской армии вырастил из своего сына извращенца-убийцу. И тогда можете проститься с дорогими оборонными заказами. На этом заседание объявляю закрытым.
Остап Бендер вышел, и дверь с грохотом захлопнулась.
Спустя некоторое время довольный Остап сидел в конторе «Рога и копыта» и пил кофе, разглядывая заголовки газет, которые все как под копирку писали о громком скандале и раскрытии преступления века. Тимофей Вайсберг добровольно сдался агентам сыска и признался в содеянном.
- Эх, ещё одно такое дело – и денег хватит на переезд в Рио-де-Жанейро и жизнь до безбедной старости, – размечтался вслух великий комбинатор.
- Всё, я ухожу, вернусь завтра, – попрощался Балаганов, сияя белым парадным костюмом.
На выходе его ждала счастливая Надя, которая тут же получила из рук Шуры пышный и красивый букет цветов. Ответом был долгий нежный поцелуй девушки. Глядя на эту сцену, Остап мысленно отметил, что поцелуй живого человека с румяными щеками ему гораздо ближе, чем эротические танцы дорогой механической куклы.
- Я так рад за Шуру, они очень красивая пара, – раскраснелся Адам, который только что принёс новые детали для «Гарпии» и теперь рассматривал их на столе.
- И не говорите, – подметил Паниковский, сидя в новом костюме перед тарелкой с жареным гусем, – как приятно смотреть на молодых! Но больше с этими любовными делами связываться не буду, уже в печёнках сидят.
- Михаил Самуэлович, вы как никогда правы. Больше в амурные авантюры ни ногой, – пообещал великий комбинатор. В этот момент зазвонил телефон. – Алло? Да, «Рога и копыта». Занимаемся. В том числе. Говорите уже! Наставили рога? Кому? Члену царской семьи… Это будет дорого стоить. Уж постарайтесь. И с кем он вас застал в постели? С женой? С дочерью? С женой и дочерью сразу… Знаете, вообще-то подобными делами мы не… Сколько-сколько? Почему сразу не сказали, конечно, берёмся!
