Действующие лица:
Иннокентий Файербах – поэт, большой любитель женщин. Все свои стихи посвящает женщинам и сексу. Регулярно приносит свои стихи Павлу Семёновичу, который ругает их за откровенное содержание;
Секретарша – секретарша.
(На календаре 1979 год, кабинет редактора, Павел Семёнович с кем-то ругается по телефону)
Редактор:
Иванов, да вы бездарность!
Весь текст поэмы исправляйте!
Ну, а пока, прощайте!
(Входит секретарша с виноватым видом)
Секретарша:
Там в коридоре…
Но если в двух словах…
Редактор:
Ни звука больше!
Иннокентий Файербах?
Секретарша:
Вы уж простите.
Редактор:
Ну что ж, просите.
(Секретарша уходит, входит Иннокентий Файербах)
Файербах:
Павел Семёнович!
Позвольте…
Редактор:
Увольте.
Файербах:
Простите?
Редактор:
Молчите.
Файербах:
Опять на что-то злитесь?
Ничтожный вы ханжа!
Пора про секс печатать вам, пора!
Редактор:
Не вам со мной о сексе спорить!
В какой стране живём, напомнить?
Чей там портрет висит на стенке, за спиной?
Файербах:
Так это ж этот… Николай Второй.
Редактор (шёпотом):
Энгельса и Николая спутать…
Вот тупица.
Файербах:
С кем, с кем напиться?
Редактор:
Пора со мной стихами поделиться.
С чем вы сегодня к нам?
Файербах:
С дыханием весны!
Редактор:
Я ощутил по перегару.
Файербах:
А я сейчас задам вам жару!
Пародией советских песен
Рискну сегодня соблазнить!
Редактор:
Над песнями решили поострить?
Файербах:
Приободрить!
Добавить страсти, смысла и любви!
Редактор:
Угу-угу, смотри-смотри.
Давай-ка, что там у тебя?
«Ягода-малина»
Ягода-малина, нас к себе манила,
Ягоду-малину, ночью, в колхозе рвала,
Сторож в кустах встретил, грудь мою приметил,
И за ту малину ему я дала.
Ах, ах, ах, ах!
Ах, ах, ах, ах!
Ах, ах, ах, ох!
Редактор (кричит):
Опять про женщин?
Файербах:
Есть и про мужчин!
«Если бы парни всей земли»
Парни, парни, это в наших силах,
На красивых женщин дружно лечь…
Редактор:
Вы с вашим сексом надоели!
Представьте, чтоб такое люди пели?
Файербах:
Ну раз без секса то без секса.
Держите, вот без секса текст.
«Вот и лето прошло»
Нету секса давно,
Словно и не бывало.
В отношениях тепло.
Только этого мало.
Толя, Толя, Толя, Толя!
Этого мало!
Редактор:
Нельзя ли для героев сделать расстояние?
Как меж мужским и женским туалетом.
Файербах:
В карман я не полезу за ответом.
«Мадонна»
Снова ночью я в окне
И с биноклем в темноте,
Подглядел твой силуэт
Светлана…
Ведь в окне напротив ты
Хочешь нежно снять трусы.
И я ждал этот момент
Светлана…
Я потянусь к тебе рукой.
Карниз сломался… Ёптель! Ой!!!
Светланааааааааа!!!
Редактор:
О, боже мой, на что я трачу время…
Файербах:
Ах, кстати! Вот любимое! Про время!
«Эй вы там, наверху»
Что это такое? Просто жуть! Жуть! Жуть!
Не уснуть мне снова, не уснуть.
Будто в марте стоны у кота-а,
Звуки удовольствий с потолка!
Эй, вы, там, наверху! У вас там страсти табуном?
Не могу всю ночь слушать я этот ваш публичный дом!
Эй, вы, там, наверху! Да хватит сильно так кричать!
Вся квартира трясётся, ну дайте, дайте вы поспать!
Делу время! Делу время!
Да, да, да, да, да, да, да!
Дело время? Делу время?
Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет!
А, любви всю жизнь!
Редактор:
Опять в сношениях песни суть.
Согласен с Аллой, жуть, жуть, жуть.
Файербах (кричит):
Вам не понять, ведь вы скупой!
Скупой на чувства и влечение!
Вы жаден на слепое восхищение,
Пред дивной женской красотой.
Не знали вы ночей безумных!
Конечно, ведь спокойствие для умных!
Для скучных, серых, тухлы пней,
Живущих правильным порядком дней.
Посмейтесь, я умру за попу!
За персик, что так хочется кусать.
За грудь красивую, готов я мир спасать.
Ведь счастье в том чтобы её ласкать.
Готов я оды петь плечам, ресницам,
Коленям, что мне будут ночью сниться.
Глазам я рифмой напишу картину,
А ваша жизнь одна рутина.
Каким же будет ваше оправдание?
Редактор:
Я – редактор.
Я тот, кто выдает авансы
И тот, кто дарит людям шансы,
Таким как вы писателями стать.
Немало грёз бездарностей разрушил.
Файербах:
И вы решили наплевать мне в душу?
Клянусь, без секса вы черствы!
На лоб поставьте штамп: «Мертвы».
(Иннокентий Файербах идёт к выходу)
Редактор:
Эй! За пародии аванс возьмите.
Файербах:
Я оскорблён! Вам нужно? Заберите!
(Иннокентий Файербах уходит)
Редактор (улыбаясь):
Наверное, вдохновение пошёл искать в кровати.
(Редактор роется в письменном столе и достает стопку листов и обращается к зрителям)
«Любовник леди Чаттерлей» прочесть мне в самиздате?