На сердце тишь да благодать,
Дела меня не беспокоят.
Сижу устало в полудрёме
И стих не думаю писать.
Зачем? Ведь времени вагон,
И для тележки место будет.
Так почему мой разум судит,
Судит, строгий мой судья?
И оправданий не приемлет,
Спокоен я, а он не дремлет,
И с осуждением глядит
На мой усталый, сонный вид.
Какой от беспокойства прок?
Восьмое февраля – вот срок.
Последний срок для отправленья
Моего произведенья.
Но что-то вдруг затрепеталось
Под коркой мозга в глубине.
И календарь, что на стене,
Явил девятое число.
И как сие произошло?!
Будь проклят я, прокрастинатор,
Бессильный лени своей раб
И горя своего прораб!
И бедствий всех организатор.
Довольно! Я устал от лени,
Безделья, глупости плодов.
Теперь я друг своих трудов.
Ко мне явилось вдохновенье!
Серьёзно сел я за письмо.
Узнал, однако, очень скоро,
Что передвинут был тот срок,
Когда б отправить стих я мог.
И радость осушило море,
Море горя моего.
С улыбкой отложил работу,
Ведь можно дальше отдыхать.
Забыл печали и заботы.
На сердце тишь да благодать…