Terra Incognita
Добавлено: 21 апр 2018, 23:59
Автор - Korrin
Иванов окончательно уверовал в то, что он дурак.
Совершенный. Абсолютный. Воплощенный.
Так было до сегодняшнего дня. Но! Но! Сегодня всё изменилось. В корне, в основе, на уровне элементарных частиц, вплоть до кварков. Теперь он не просто дурак, он дурак эталонный!
В палату мер и весов!
Выточить из гранита!
Отлить в бериллиевой бронзе и на доску выдающихся достижений ковчега «Прометей»!
Аккуратный букетик из трёх бело-золотых лилий жег пальцы. Очень хотелось швырнуть их в утилизатор, но... Останавливал взгляд Ирмы. Она с такой любовью и заботой срезала эти цветки всего десять минуток назад.
С любовью, мда. Десять минут. Вот, оказывается, как много может поменяться за такое краткое время.
Еще очень хотелось кого-то избить, кого-то, кого можно хоть чуть-чуть обвинить в происходящем, в происшедшем, да и вообще во всей никчемной жизни неудачника Ваньки Иванова.
Гнев душил и мешал дышать.
Гнев требовал действий.
Врезать ей цветами?
Наорать?
Ха!
Представь, что было бы, не подойди ты под её блок на те самые полчаса раньше, чем договаривались.
Кривя губы в злой усмешке, парень быстро прошагал пыльный переулок и нырнул в служебный тоннель, привычно накидывая капюшон спецовки, маску и плотнее застегнув перчатки. Теперь три этажа вниз по тронутым ржавчиной решетчатым лестницам, пару минут повисеть на ленте промышленного транспортёра и аккуратно спрыгнуть в цех вторичной переработки. Тухлый тепловатый аромат нечистот коснулся привычного к стерильности жилых переходов носа. Так, не забыть сменить фильтры в маске!
Прихватив пару брикетов переработанной почвы, парень, полчаса назад мальчишка, вышел из неприметной дверцы цеха и пошел в сторону оранжереи. Сегодня её владелица как никто заслуживала цветов и благодарности.
В оранжерее царил привычный гул огромных вентиляторов. Сам он наткнулся на это царство зелени совершенно случайно семь месяцев назад. Тогда, выменяв за пяток пайков схему служебных тоннелей, он искал короткий путь к блоку новой знакомой, Виктории.
О, Виктория, Вика, Солнышко, Мечта.
Чертова обманщица!
С другой стороны, если бы не эта двуличная тварь, то Иван вряд ли бы когда нашел эту оранжерею. Учись во всём видеть хорошее, парень, учись. Тебе это пригодится в жизни.
И без того огромные трубы магистральных воздуховодов расширялись тут до невероятных значений – больше двадцати метров в сечении. Длинные решетчатые фермы, мягкий белый цвет солярных ламп, журчание искусственных водопадиков и густое переплетение лиан, стеблей, веток, листьев и прочей ботаники. Зелёные, желтоватые, багрово-красные и даже с синим отливом – как тут умудрялись выживать все эти растения разом, Ваня совершенно не представлял, но его это и не беспокоило. Он мог с легкостью собрать коммуникационный шкаф любой сложности, но вот живое – живое было совершеннейшей загадкой. И тем приятнее было приходить сюда после работы или очередного затяжного игрового марафона.
Хозяйка всего этого великолепия нашлась возле стойки с тимьяном и базиликом. Стройная фигурка, затянутая в плотный «инженерный» комбез, высокие сапожки, перчатки, застёгнутая маска. Да, качество воздуха тут было куда как лучше чем в служебных тоннелях, но рисковать всё равно не стоит.
- Ваня? Что случилось?
- Ну как сказать, «случилось». Я понял, что я совершенно слепой дурак!
- То есть?
- Это тебе, Ирма! И прости, что я столько дней ходил с тобой рядом и ни разу не сказал что ты – красавица!
- А тебе не кажется, что дарить мне цветы, что я тебе же дала – неправильно?
- эээ.. а у меня еще вот! – брикеты с обогащенной почвой были встречены уже более благожелательно .
- ну, по крайней мере, ты знаешь, что меня по-настоящему интересует. Идём уж, горе-поклонник.
За плотным ковром китайского лимонника прятался маленький жилой блок, в одну комнатку, три на пять метров. Щелкнув кнопкой чайника, девушка скинула маску и стала набирать заварку из небольших пакетиков.
Говорить во время этого священнодействия было нельзя. Как бы не горело и не жгло, чай – это святое.
- Ирма, у тебя точно в предках не было японцев?
Мягко улыбнувшись на повторённую уже, пожалуй, в сотый раз шуточку, девушка пододвинула ближе сахар.
- Давай рассказывай, Ромео!
Рассказ получился короткий.
Иван Иванов, матер-коммутационщик уже в 18 лет, кроме любви к работе, так же имел изрядный опыт онлайновых игр. Не так давно опыт был конвертирован в клановую должность рейд-лидера. А полгода назад у него вообще выросли крылья – парень встретил свою первую любовь, Вику-Мечту. И всё было романтично и прекрасно ровно до сегодняшнего дня. Окрылённый скорой встречей с девушкой Ванька-балбес быстрее разобрался со сложной задачкой, по привычке «срезал» дорогу через служебные уровни, и оказался возле блока своей возлюбленной на полчаса раньше. Где и застал сцену нежного расставания юной прелестницы с главой клана-конкурента в том самом виэре, где парень уверенной рукою вел вверенный контингент к вершинам кланового рейтинга.
Мечта оказалась с гнильцой. Стали логичны и прозрачны проблемы, появившиеся в жизни клана в последнее время. Стали ясны и прозрачны все недомолвки и взгляды, странности и нестыковки, без которых не обходилось почти ни одно свидание. Дурачок, он просто слепой, наивный дурачок.
- Ну, не слепой и не наивный. Просто влюблённый. Что собираешься делать? – за время рассказа в душе парня что- то рушилось, с грохотом, пылью, и разлетающимися в стороны кусками колотого бетона. Злость на себя выстывала под спокойным, сочувствующим взглядом Ирмы. В нем Ваня прочел сочувствие, искреннее, нефальшивое сочувствие, без капли злорадства или превосходства.
- Делать? Хм… делать. – быстрый взгляд на часы подсказал что до начала той самой запланированной встречи еще четыре минуты. Быстро вызвав рабочий сервер, парень перетянул в задачник срочную заявку на коммутацию, и, подправив скрин, переслал его письмом бывшей возлюбленной вместе с кучей извинений за сорвавшуюся встречу.
- Мне сейчас надо убежать, а за цветами я еще зайду, хорошо? - дождавшись одобрительного кивка хозяйки оранжереи, парень выскочил наружу. У него были планы. У него было много планов, и Вика должна была сыграть в этом немаловажную роль.
---
Всё закончилось хорошо.
Кое-как изобразив по-прежнему влюбленного идиота, Ваня завел конкурентов в ловушку и хорошенько выпотрошил. Вот только сняв интерфейс виэра и обтерев с висков заслуженный трудовой пот, понял, что идти то теперь совершенно некуда.
Игра? В биореактор её, надоела. Работа? А зачем? Ради кого? Идти позлорадствовать, посмотреть, что сейчас делают Вика и её хахаль? Мерзко и гадко, с гнилью и грязью. Не уподобляйся «сырью», Ваня.
Протяжным, глухим «бам-м-м» звякнула почта. Такой звук только на письма с высокой степенью важности – его в интерфейсе даже поменять нельзя. В уголке зрения настырно заморгал карминово-алый восклицательный знак пришедшего сообщения. Ну что, прочтём, раз так сильно уговаривают.
Случись это в любой другой день – паренёк бы прыгал от радости. В письме администрация «Прометея» сообщала, что ему присвоен следующий индекс социальной значимости, десятый. «Десятка», пропуск в по-настоящему взрослую жизнь. Барьер, после которого можно завести ребенка. Вика, Вика, ну почему же ты оказалась такой сукой?
Во рту после долгой виртуальной битвы было так сухо, что даже сплюнуть было нечем.
Так, ладно.
Жизнь не закончилась, а только-только началась. Таск-лист пуст, перед онлайновым марафоном он все задачки на работе закрыл, а новых не будет пока обучение не пройдёт, «десятка» позволяет учиться дальше.
Из игрового клана он только что вышел – держало его там только желание отомстить.
Но один долг еще точно остался и сейчас самое время его закрыть.
В оранжерее царила тишина. Огромные вентиляторы были на профилактике, и вместо вечного гула лопастей парня встретила пронзительная смесь десятков разных ароматов. Гумус, прелые листья, прохлада текущей воды, пряные травы. Без постоянного сквозняка владения Ирмы стали еще необычней. Такой суммы запахов он даже в виэрах не встречал, не говоря уже про почти стерильные коридоры самого ковчега.
- О! Что празднуем? - алкоголя на «Прометее» делали совсем чуть-чуть, и продавался он в одной единственной легко узнаваемой таре, которую девушка тут же узнала.
- Нуу… мне сегодня «десятку» дали…
- Хм, мне уже начинать раздеваться? - отмечать получение этого индекса действительно было принято именно в обществе того, с кем собираешься воспользоваться всеми новообретёнными возможностями социального индекса.
- Да ну тебя!
- Ну, может всё таки… ? – девушка с хитрой улыбкой немного расстегнула змейку комбеза, приоткрывая ключицы.
- Ирма, прекрати. Мне…
- Нелегко, Ванюш, нелегко. Но это пройдёт. – и девушка просто обняла парня, без притворства, без фальши, делясь теплом и чувством покоя.
А дальше был просто разговор по душам. Ваня поймал себя на мысли что кроме Ирмы ему так больше не с кем поговорить то, и, наверное, именно поэтому его тянуло так в оранжерею. Была Вика, но любимой девушке не скажешь о всех переживаниях. Есть друзья по клану – но и с ними не всё обсудишь. Коллеги на работе? Вообще ни о чем, там только рабочие вопросы. Даже куратор по развитию, тот, кто был рядом во всех важных решениях с пяти лет, и то отдалился в последнее время.
Давно опустела бутылка с вином, дважды закипал чайник, наполняя жилой блок обволакивающим ароматом завариваемых трав. Чабрец, жасмин, мята, бергамот. А еще чистое, незамутнённое, чайное, со сладковатым дразнящим вкусом, ощущение счастья и душевного тепла.
Вернувшись домой, парень, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Всё отлично. Ему едва исполнилось 18, у него прекрасная работа, у него куча перспектив, и у него «десятка» в индексе. А это, как сказала Ирма, снова же хитренько улыбаясь и всё ниже опуская змейку комбеза, позволяет не только заводить детей, но и выбирать место жительства. Поэтому ему никто не помешает заказать себе небольшой жилой блок, поставить его в одной укромной оранжерее и обсадить лимонником.
В уголке интерфейса засыпающего парня лениво мерцал значок пришедшего письма. Ирма, как и обещала, прислала приглашение в виэр, доступный только начиная с десятого индекса. Как он там назывался? «Терра инкогнита», вроде бы.
---
Джунгли выпивали все силы.
Чавкающая грязь под ногами, буквально засасывающая в себя. Безумное переплетение ветвей, лиан, кустов, через которое приходилось буквально продираться. Раньше он считал, что в оранжерее у Ирмы было буйство жизни. О великие творцы, как же он был наивен!
А еще тяжеленный рюкзак за спиной, набитый собранными образцами, и неудобный короб в руках, в который парень умудрился аккуратно переместить эпифит прямо с куском трухлявой ветки, на котором тот рос. Только предвкушение того, как будет радоваться новому цветку девушка, давало Ване силы не бросить его прямо тут.
Ищи хорошее, парень. Зато ты, наконец-то, настроил терморежим в комбезе, и хотя бы от жары не мучаешься.
Эту фразу, про «хорошее», Ваня себе повторял регулярно.
«Терра Инкогнита» захватила его с головой – сложный, глубокий, практически бесконечный виэр, представляющий собой целую планету. Континенты и острова, мелкие теплые океаны, горы, атоллы, бесконечные саванны и ледяные пустоши. Очень похоже на далёкую, оставленную столетие назад Землю, как её показывали в обучающих фильмах. Но в то же время – совсем другая планета. Своя жизнь, совсем другие цвета, совсем другие животные, до сих пор живая мегафауна, и бабочки с размахом крыльев в полметра.
Ну и конечно же джунгли! Местное солнце светило немного в другом спектре, поэтому сейчас Иван протаптывал тропу в голубовато-синем папоротнике, а у цветка, что прятался в коробе, были нежно-лазурные листья.
«Терра» была виэром полигонного типа. «Прометей» был ковчегом, «кораблём поколений», несшим чуть больше ста тысяч колонистов к далекой звезде в надежде основать там колонию. Поэтому каждое поколение живущих необходимо было подготовить к будущей колонизации, дать им возможность почувствовать на себе все предстоящие проблемы и трудности. За работу в «Терре» даже социальный индекс повышали.
Тут было очень мало людей, всего то две с половиной тысячи человек, живущих в городке на берегу теплого моря рядом с северным тропиком.
В виэре не было монстров. Зато хватало динозавров, ползающих, летающих и бегающих, выполненных разработчиками с невероятной детализацией.
Тут не было магии, но было настоящее волшебство жизни. Сломанная ветка не исчезала через пару минут, а продолжал валяться на земле. Сорванный цветок обязательно завянет через несколько дней, а искусственное озеро, что получилось после постройки плотины, закономерно пришлось чистить от гниющих в стоячей воде кустов. Живое росло на живом, питалось живым, цвело, рождалось и умирало.
Тут не было кланов и рейдов. Зато были поисковые партии, уходящие в леса, саванны и джунгли в поисках новых растений, руд, животных.
Тут не было крафта. Вместо него – хозяйство посёлка. Свистящие генераторы, забивающиеся пыльцой фильтры, чуть ли не бочками пьющие смазку втулки. И решетки опреснителя, творцы их побери, счищать с которых планктон превратилось в ежедневный наряд. А еще ломающиеся в самый неподходящий момент в самом неудобном месте глайдеры, сбоящие рудные сканеры и местные грибки, выжигающие на корню попытки развести «земные» растения.
И да! Джунгли! Найти бы разработчика, который запихнул сюда полиметаллические месторождения и заставить его самого бродить по изрезанным миллионами ручьёв, речушек и рек, располосованным оврагами и ущельями, заросшими огромными папоротниками влажным тропическим лесам.
Огромная, бесконечная, изменчивая, с извержениями вулканов, метеоритными дождями и весенними муссонами – земля Неизведанная.
Но всё это были мелочи, мелкие неприятности, которые интересно преодолевать и побеждать. Потому что вечером, обогнав на глайдере накатывающий закат, можно было вернуться в Город, скинуть в чистку заляпанный грязью, глиной, соком и желтоватой кровью местного зверья комбез, и зайти домой. Не в жилой блок, где стоит твоя кровать и где можно переночевать, а домой. Только тут, на Терре, Ваня понял, как ему было тесно в металлических коридорах и переходах «Прометея», как душно было в пыльных вентканалах, и как, на самом деле, злили его десятки тысяч окружающих людей. Даже работу там, на ковчеге, он выбрал такую, чтобы с людьми пересекаться поменьше.
Ну вот, ковчег уже «там». «Тут» он дома, а «там» – в гостях. Скинув с сапога налипшую грязь, парень усмехнулся под маской. Конечно, его аватара, или как говорили колонисты «бионоид», была полностью оптимизирована под Терру, и воздушные фильтры были не нужны. Но это в горах или на равнинах, а вот тут, почти на экваторе, мельчайшая пыльца цветущих растений вызывала аллергию даже у специально разработанных тел. Глава подразделения гено-разработки с ног сбился, воюя с почти бесконечным разнообразием местных аллергенов. В итоге, на еженедельном собрании, решили не заморачиваться и просто обязать разведчиков ходить по джунглям в масках. А проблему адаптации отложить в сторонку – надо же хоть чем-то заниматься будущим поколениям генетиков.
Наконец взобравшись на узкий скалистый гребень, парень добрёл до своего глайдера. Забросив в простенький «мобильный» анализатор образцы, и аккуратно зафиксировав в крепеже короб с местной «орхидеей», он жмакнул большую красную кнопку автопилота с короткой надписью «Город». Умная машина тут же загудела разогреваемым двигателем, и едва слышно взмыла в вечерние облака, раскрашенные всеми оттенками алого.
Район, выданный ему на исследование, он прошел процентов на пятнадцать. За сегодня – четыре семьдесят три сотых «натоптал», да еще проверил два рудных выхода.
После душа и ужина, прихватив тундровки, легкой настойки на растущей почти под полярным кругом ягоде, он забрался на крутой, поросший жесткой травой склон. Отсюда весь посёлок с гордым названием «Город» («на вырост», как шутили старожилы) был как на ладони.
Длинные ряды «теплиц» генетиков и огородников.
Глайдерная стоянка в окружении полукруглых жестяных ангаров.
Ппластобетонные пирсы на реке с шестами развешанных на просушку и починку сетей, пыхтящий водометами припозднившийся сейнер, крепкие матюги швартовщиков доносятся даже сюда.
Разбросанные тут и там домики колонистов, с обязательным садом, его домик во-о-он там, под раскидистым узколистным «эвкалиптом».
Огромный тридцатиметровый купол главной оранжереи с «земными», привезенными с Родины, растениями и кислородной атмосферой, сверкающий в черноте тропической ночи огромным зеленым изумрудом. Тут тоже, как и на ковчеге, пришлось ставить солярные лампы – без привычного спектра света земные растения жить не хотели. Эх, чтобы зайти к Ирме «в гости» нужно было одевать специальную дыхательную маску, а базилик для его нынешнего тела вообще яд.
Серебряная лунная дорожка убегала по спокойному морю от посёлка к горизонту, а чуть южнее неспешно карабкающейся в небо Луны светилась самая яркая звезда – висящий на стационарной орбите «Прометей».
Легкие шаги, шорох скатывающихся камешков, и рядом с ним на траву присела Ирма.
- Пьёшь? Так и знала, что ты тут. – в её вопросе не было ни капельки упрёка.
- Отдыхаю. Видами, вот, любуюсь. – Приподнявшись на локтях, парень достал предусмотрительно прихваченный из дому стаканчик и, налил в него тундровки, протянул девушке.
- Не холодная, как ты любишь.
Благодарный кивок парень скорее почувствовал, чем увидел. Ночь, тропики, темнота.
- Там анализатор доработал по твоим образцам.
- И?
- Одинаковый состав, высокое содержание.
- То есть?
- То есть, это один и тот же выход руды, а значит там месторождение размером как минимум семь километров. Столько же было между точками?
- Да, семь триста, если по прямой.
- А ты прошел?
- Двенадцать. Чертово болото, чертовы джунгли!
- Завтра туда же?
- Разумеется.
Иван поймал себя на мысли что во время всего этого диалога с его лица не сходила совершенно дурацкая довольная улыбка. Ему нравилось то, что он делает. Ему нравилось ползать на брюхе по джунглям, нырять в теплое море, искать жемчуг, бокситы или местный аналог базилика.
- Знаешь, о чем я думаю?
- О «Прометее»?
- Ха! Угадала. Это получается, что если взять сейчас заатмосферный глайдер и подняться туда, то я не смогу на нём жить, так?
- Конечно. Атмосфера, микробы…
- А еще толпы ничем не занятого народа…
- Тебя это тоже смущает?
- Ага. Я как интерфейс снимаю и в блок свой выхожу – постоянно появляется ощущение, будто я смотрю на всё сквозь запыленное стекло. Звуки – как сквозь подушку, цвета – тусклые, еда – никакая.
- Вот как. Не думала что это произойдёт так быстро. Ну что ж. Давай-ка за мной, покажу тебе кое что.
Девушка грациозно поднялась и потащила его вверх по склону. Там, на самой вершине, стояла узкая, высокая стела, памятник первой посадке на Терру двенадцать лет назад.
Идти по тропинке в практически полной темноте после почти целой бутылки тундровки было не просто, и парень даже пару раз чуть было не зарылся носом в землю.
Обойдя стелу, девушка что-то нажала, и в основании открылся подсвеченный люк. Взяв удивлённого Ивана за руку, девушка уверенно повела его вниз. Ступени, короткий коридор, небольшой, на четырёх человек максимум, лифт. Кнопок было семь, и Ирма нажала нижнюю.
- А где это мы?
- Сейчас всё поймешь, подожди с вопросами. – она улыбалась всё той же своей хитрой добродушной улыбкой.
Наконец кабина остановилась, двери раскрылись непосредственно в большой зал, стены которого состояли из тысяч ячеек размером где-то десять на десять. Почти все они светились, но изредка можно было заметить и тусклые.
- Что это такое?
- Сейчас, сейчас, ну подожди еще чуть-чуть.
На гладком тёмном полу вспыхнула полоска указателя, ведущая к участку стены. Подойдя к ней, девушка пробежалась взглядом по стойке и нажала на ничем не отличающуюся от других ячейку. Та выдвинулась из стены на пару сантиметров, и юноша наконец вспомнил, где видел такие же. Когда он был совсем еще мальчишкой, куратор водил их группу в похожий зал на ковчеге. Каждая ячейка – модуль памяти специализированного процессора, который хранит личность ИИ, обслуживающего бесчисленные системы «Прометея», создающие виэры, управляющие фильтрами, занимающимися навигацией и астрономией и вообще всем на огромном корабле.
Включившийся голопроектор отрисовал человеческую фигуру поразительно знакомой внешности. Эту самую фигуру Иван видел каждое утро в ванной, в зеркале.
- Модуль сознания 9Е-2626-АГН501. Имя «Иванов Иван». Социо-индекс 10. Код стабильности личности – полный. – холодный искусственный голос был удивительно уместен в этом пустом, непонятном зале.
- Ирма, я не понимаю, что это такое и почему…
- Не понимаешь? Или не хочешь понять?
- Я…
- Ты не ловил себя на чувстве, что тут, на Терре, всё кажется более настоящим, чем наверху?
Обойдя застывшего соляным столбом парня, девушка обняла его и тихонько прошептала: - Тебя никогда не посещала мысль, что тут ты живешь, а там, на «Прометее» просто отбываешь положенные часы в социальном виэре?
- Получается что вот это…
- Да, Иван. Это и есть ты.
- А это тело…?
- Самый совершенный на текущий момент биоробот. Ну, есть еще немного генного материала, хранится парой этажей выше, в заморозке.
- Но... но почему? Почему так?
- О, тут всё просто. На Терре побывали абсолютно все «десятки» за последние десять лет.
- Что? Ведь «десяток» больше сорока тысяч, а в Городе даже трёх не наберется…
- Вот так. Им Терра оказалась просто не нужна. Скучно, тяжело, неинтересно. Джунгли, аллергия и вечно забитые решетки опреснителя, куда ж без них.
Через час, немного прийдя в себя, он сидел на своём любимом высоком склоне холма и рассматривал Город, море, свой дом под эвкалиптом и яркую звезду Прометея высоко в небе. Рассматривал так, словно видел в первый раз.
Всё в прошлом было обманом, ложью, декорацией. Коридоры ковчега, жилые и производственные модули, даже звездное небо, которое им показывали в планетарии, было иллюзией в иллюзии. Настолько хорошей и качественной иллюзией, настолько тёплой и уютной, что почти никто не хочет от неё отказываться.
Никто, кроме пары тысяч мужчин и женщин, которым по-настоящему хотелось долететь до Терры Инкогнита.
Долететь и узнать, что же ждет их там, в неизвестности.
Иванов окончательно уверовал в то, что он дурак.
Совершенный. Абсолютный. Воплощенный.
Так было до сегодняшнего дня. Но! Но! Сегодня всё изменилось. В корне, в основе, на уровне элементарных частиц, вплоть до кварков. Теперь он не просто дурак, он дурак эталонный!
В палату мер и весов!
Выточить из гранита!
Отлить в бериллиевой бронзе и на доску выдающихся достижений ковчега «Прометей»!
Аккуратный букетик из трёх бело-золотых лилий жег пальцы. Очень хотелось швырнуть их в утилизатор, но... Останавливал взгляд Ирмы. Она с такой любовью и заботой срезала эти цветки всего десять минуток назад.
С любовью, мда. Десять минут. Вот, оказывается, как много может поменяться за такое краткое время.
Еще очень хотелось кого-то избить, кого-то, кого можно хоть чуть-чуть обвинить в происходящем, в происшедшем, да и вообще во всей никчемной жизни неудачника Ваньки Иванова.
Гнев душил и мешал дышать.
Гнев требовал действий.
Врезать ей цветами?
Наорать?
Ха!
Представь, что было бы, не подойди ты под её блок на те самые полчаса раньше, чем договаривались.
Кривя губы в злой усмешке, парень быстро прошагал пыльный переулок и нырнул в служебный тоннель, привычно накидывая капюшон спецовки, маску и плотнее застегнув перчатки. Теперь три этажа вниз по тронутым ржавчиной решетчатым лестницам, пару минут повисеть на ленте промышленного транспортёра и аккуратно спрыгнуть в цех вторичной переработки. Тухлый тепловатый аромат нечистот коснулся привычного к стерильности жилых переходов носа. Так, не забыть сменить фильтры в маске!
Прихватив пару брикетов переработанной почвы, парень, полчаса назад мальчишка, вышел из неприметной дверцы цеха и пошел в сторону оранжереи. Сегодня её владелица как никто заслуживала цветов и благодарности.
В оранжерее царил привычный гул огромных вентиляторов. Сам он наткнулся на это царство зелени совершенно случайно семь месяцев назад. Тогда, выменяв за пяток пайков схему служебных тоннелей, он искал короткий путь к блоку новой знакомой, Виктории.
О, Виктория, Вика, Солнышко, Мечта.
Чертова обманщица!
С другой стороны, если бы не эта двуличная тварь, то Иван вряд ли бы когда нашел эту оранжерею. Учись во всём видеть хорошее, парень, учись. Тебе это пригодится в жизни.
И без того огромные трубы магистральных воздуховодов расширялись тут до невероятных значений – больше двадцати метров в сечении. Длинные решетчатые фермы, мягкий белый цвет солярных ламп, журчание искусственных водопадиков и густое переплетение лиан, стеблей, веток, листьев и прочей ботаники. Зелёные, желтоватые, багрово-красные и даже с синим отливом – как тут умудрялись выживать все эти растения разом, Ваня совершенно не представлял, но его это и не беспокоило. Он мог с легкостью собрать коммуникационный шкаф любой сложности, но вот живое – живое было совершеннейшей загадкой. И тем приятнее было приходить сюда после работы или очередного затяжного игрового марафона.
Хозяйка всего этого великолепия нашлась возле стойки с тимьяном и базиликом. Стройная фигурка, затянутая в плотный «инженерный» комбез, высокие сапожки, перчатки, застёгнутая маска. Да, качество воздуха тут было куда как лучше чем в служебных тоннелях, но рисковать всё равно не стоит.
- Ваня? Что случилось?
- Ну как сказать, «случилось». Я понял, что я совершенно слепой дурак!
- То есть?
- Это тебе, Ирма! И прости, что я столько дней ходил с тобой рядом и ни разу не сказал что ты – красавица!
- А тебе не кажется, что дарить мне цветы, что я тебе же дала – неправильно?
- эээ.. а у меня еще вот! – брикеты с обогащенной почвой были встречены уже более благожелательно .
- ну, по крайней мере, ты знаешь, что меня по-настоящему интересует. Идём уж, горе-поклонник.
За плотным ковром китайского лимонника прятался маленький жилой блок, в одну комнатку, три на пять метров. Щелкнув кнопкой чайника, девушка скинула маску и стала набирать заварку из небольших пакетиков.
Говорить во время этого священнодействия было нельзя. Как бы не горело и не жгло, чай – это святое.
- Ирма, у тебя точно в предках не было японцев?
Мягко улыбнувшись на повторённую уже, пожалуй, в сотый раз шуточку, девушка пододвинула ближе сахар.
- Давай рассказывай, Ромео!
Рассказ получился короткий.
Иван Иванов, матер-коммутационщик уже в 18 лет, кроме любви к работе, так же имел изрядный опыт онлайновых игр. Не так давно опыт был конвертирован в клановую должность рейд-лидера. А полгода назад у него вообще выросли крылья – парень встретил свою первую любовь, Вику-Мечту. И всё было романтично и прекрасно ровно до сегодняшнего дня. Окрылённый скорой встречей с девушкой Ванька-балбес быстрее разобрался со сложной задачкой, по привычке «срезал» дорогу через служебные уровни, и оказался возле блока своей возлюбленной на полчаса раньше. Где и застал сцену нежного расставания юной прелестницы с главой клана-конкурента в том самом виэре, где парень уверенной рукою вел вверенный контингент к вершинам кланового рейтинга.
Мечта оказалась с гнильцой. Стали логичны и прозрачны проблемы, появившиеся в жизни клана в последнее время. Стали ясны и прозрачны все недомолвки и взгляды, странности и нестыковки, без которых не обходилось почти ни одно свидание. Дурачок, он просто слепой, наивный дурачок.
- Ну, не слепой и не наивный. Просто влюблённый. Что собираешься делать? – за время рассказа в душе парня что- то рушилось, с грохотом, пылью, и разлетающимися в стороны кусками колотого бетона. Злость на себя выстывала под спокойным, сочувствующим взглядом Ирмы. В нем Ваня прочел сочувствие, искреннее, нефальшивое сочувствие, без капли злорадства или превосходства.
- Делать? Хм… делать. – быстрый взгляд на часы подсказал что до начала той самой запланированной встречи еще четыре минуты. Быстро вызвав рабочий сервер, парень перетянул в задачник срочную заявку на коммутацию, и, подправив скрин, переслал его письмом бывшей возлюбленной вместе с кучей извинений за сорвавшуюся встречу.
- Мне сейчас надо убежать, а за цветами я еще зайду, хорошо? - дождавшись одобрительного кивка хозяйки оранжереи, парень выскочил наружу. У него были планы. У него было много планов, и Вика должна была сыграть в этом немаловажную роль.
---
Всё закончилось хорошо.
Кое-как изобразив по-прежнему влюбленного идиота, Ваня завел конкурентов в ловушку и хорошенько выпотрошил. Вот только сняв интерфейс виэра и обтерев с висков заслуженный трудовой пот, понял, что идти то теперь совершенно некуда.
Игра? В биореактор её, надоела. Работа? А зачем? Ради кого? Идти позлорадствовать, посмотреть, что сейчас делают Вика и её хахаль? Мерзко и гадко, с гнилью и грязью. Не уподобляйся «сырью», Ваня.
Протяжным, глухим «бам-м-м» звякнула почта. Такой звук только на письма с высокой степенью важности – его в интерфейсе даже поменять нельзя. В уголке зрения настырно заморгал карминово-алый восклицательный знак пришедшего сообщения. Ну что, прочтём, раз так сильно уговаривают.
Случись это в любой другой день – паренёк бы прыгал от радости. В письме администрация «Прометея» сообщала, что ему присвоен следующий индекс социальной значимости, десятый. «Десятка», пропуск в по-настоящему взрослую жизнь. Барьер, после которого можно завести ребенка. Вика, Вика, ну почему же ты оказалась такой сукой?
Во рту после долгой виртуальной битвы было так сухо, что даже сплюнуть было нечем.
Так, ладно.
Жизнь не закончилась, а только-только началась. Таск-лист пуст, перед онлайновым марафоном он все задачки на работе закрыл, а новых не будет пока обучение не пройдёт, «десятка» позволяет учиться дальше.
Из игрового клана он только что вышел – держало его там только желание отомстить.
Но один долг еще точно остался и сейчас самое время его закрыть.
В оранжерее царила тишина. Огромные вентиляторы были на профилактике, и вместо вечного гула лопастей парня встретила пронзительная смесь десятков разных ароматов. Гумус, прелые листья, прохлада текущей воды, пряные травы. Без постоянного сквозняка владения Ирмы стали еще необычней. Такой суммы запахов он даже в виэрах не встречал, не говоря уже про почти стерильные коридоры самого ковчега.
- О! Что празднуем? - алкоголя на «Прометее» делали совсем чуть-чуть, и продавался он в одной единственной легко узнаваемой таре, которую девушка тут же узнала.
- Нуу… мне сегодня «десятку» дали…
- Хм, мне уже начинать раздеваться? - отмечать получение этого индекса действительно было принято именно в обществе того, с кем собираешься воспользоваться всеми новообретёнными возможностями социального индекса.
- Да ну тебя!
- Ну, может всё таки… ? – девушка с хитрой улыбкой немного расстегнула змейку комбеза, приоткрывая ключицы.
- Ирма, прекрати. Мне…
- Нелегко, Ванюш, нелегко. Но это пройдёт. – и девушка просто обняла парня, без притворства, без фальши, делясь теплом и чувством покоя.
А дальше был просто разговор по душам. Ваня поймал себя на мысли что кроме Ирмы ему так больше не с кем поговорить то, и, наверное, именно поэтому его тянуло так в оранжерею. Была Вика, но любимой девушке не скажешь о всех переживаниях. Есть друзья по клану – но и с ними не всё обсудишь. Коллеги на работе? Вообще ни о чем, там только рабочие вопросы. Даже куратор по развитию, тот, кто был рядом во всех важных решениях с пяти лет, и то отдалился в последнее время.
Давно опустела бутылка с вином, дважды закипал чайник, наполняя жилой блок обволакивающим ароматом завариваемых трав. Чабрец, жасмин, мята, бергамот. А еще чистое, незамутнённое, чайное, со сладковатым дразнящим вкусом, ощущение счастья и душевного тепла.
Вернувшись домой, парень, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Всё отлично. Ему едва исполнилось 18, у него прекрасная работа, у него куча перспектив, и у него «десятка» в индексе. А это, как сказала Ирма, снова же хитренько улыбаясь и всё ниже опуская змейку комбеза, позволяет не только заводить детей, но и выбирать место жительства. Поэтому ему никто не помешает заказать себе небольшой жилой блок, поставить его в одной укромной оранжерее и обсадить лимонником.
В уголке интерфейса засыпающего парня лениво мерцал значок пришедшего письма. Ирма, как и обещала, прислала приглашение в виэр, доступный только начиная с десятого индекса. Как он там назывался? «Терра инкогнита», вроде бы.
---
Джунгли выпивали все силы.
Чавкающая грязь под ногами, буквально засасывающая в себя. Безумное переплетение ветвей, лиан, кустов, через которое приходилось буквально продираться. Раньше он считал, что в оранжерее у Ирмы было буйство жизни. О великие творцы, как же он был наивен!
А еще тяжеленный рюкзак за спиной, набитый собранными образцами, и неудобный короб в руках, в который парень умудрился аккуратно переместить эпифит прямо с куском трухлявой ветки, на котором тот рос. Только предвкушение того, как будет радоваться новому цветку девушка, давало Ване силы не бросить его прямо тут.
Ищи хорошее, парень. Зато ты, наконец-то, настроил терморежим в комбезе, и хотя бы от жары не мучаешься.
Эту фразу, про «хорошее», Ваня себе повторял регулярно.
«Терра Инкогнита» захватила его с головой – сложный, глубокий, практически бесконечный виэр, представляющий собой целую планету. Континенты и острова, мелкие теплые океаны, горы, атоллы, бесконечные саванны и ледяные пустоши. Очень похоже на далёкую, оставленную столетие назад Землю, как её показывали в обучающих фильмах. Но в то же время – совсем другая планета. Своя жизнь, совсем другие цвета, совсем другие животные, до сих пор живая мегафауна, и бабочки с размахом крыльев в полметра.
Ну и конечно же джунгли! Местное солнце светило немного в другом спектре, поэтому сейчас Иван протаптывал тропу в голубовато-синем папоротнике, а у цветка, что прятался в коробе, были нежно-лазурные листья.
«Терра» была виэром полигонного типа. «Прометей» был ковчегом, «кораблём поколений», несшим чуть больше ста тысяч колонистов к далекой звезде в надежде основать там колонию. Поэтому каждое поколение живущих необходимо было подготовить к будущей колонизации, дать им возможность почувствовать на себе все предстоящие проблемы и трудности. За работу в «Терре» даже социальный индекс повышали.
Тут было очень мало людей, всего то две с половиной тысячи человек, живущих в городке на берегу теплого моря рядом с северным тропиком.
В виэре не было монстров. Зато хватало динозавров, ползающих, летающих и бегающих, выполненных разработчиками с невероятной детализацией.
Тут не было магии, но было настоящее волшебство жизни. Сломанная ветка не исчезала через пару минут, а продолжал валяться на земле. Сорванный цветок обязательно завянет через несколько дней, а искусственное озеро, что получилось после постройки плотины, закономерно пришлось чистить от гниющих в стоячей воде кустов. Живое росло на живом, питалось живым, цвело, рождалось и умирало.
Тут не было кланов и рейдов. Зато были поисковые партии, уходящие в леса, саванны и джунгли в поисках новых растений, руд, животных.
Тут не было крафта. Вместо него – хозяйство посёлка. Свистящие генераторы, забивающиеся пыльцой фильтры, чуть ли не бочками пьющие смазку втулки. И решетки опреснителя, творцы их побери, счищать с которых планктон превратилось в ежедневный наряд. А еще ломающиеся в самый неподходящий момент в самом неудобном месте глайдеры, сбоящие рудные сканеры и местные грибки, выжигающие на корню попытки развести «земные» растения.
И да! Джунгли! Найти бы разработчика, который запихнул сюда полиметаллические месторождения и заставить его самого бродить по изрезанным миллионами ручьёв, речушек и рек, располосованным оврагами и ущельями, заросшими огромными папоротниками влажным тропическим лесам.
Огромная, бесконечная, изменчивая, с извержениями вулканов, метеоритными дождями и весенними муссонами – земля Неизведанная.
Но всё это были мелочи, мелкие неприятности, которые интересно преодолевать и побеждать. Потому что вечером, обогнав на глайдере накатывающий закат, можно было вернуться в Город, скинуть в чистку заляпанный грязью, глиной, соком и желтоватой кровью местного зверья комбез, и зайти домой. Не в жилой блок, где стоит твоя кровать и где можно переночевать, а домой. Только тут, на Терре, Ваня понял, как ему было тесно в металлических коридорах и переходах «Прометея», как душно было в пыльных вентканалах, и как, на самом деле, злили его десятки тысяч окружающих людей. Даже работу там, на ковчеге, он выбрал такую, чтобы с людьми пересекаться поменьше.
Ну вот, ковчег уже «там». «Тут» он дома, а «там» – в гостях. Скинув с сапога налипшую грязь, парень усмехнулся под маской. Конечно, его аватара, или как говорили колонисты «бионоид», была полностью оптимизирована под Терру, и воздушные фильтры были не нужны. Но это в горах или на равнинах, а вот тут, почти на экваторе, мельчайшая пыльца цветущих растений вызывала аллергию даже у специально разработанных тел. Глава подразделения гено-разработки с ног сбился, воюя с почти бесконечным разнообразием местных аллергенов. В итоге, на еженедельном собрании, решили не заморачиваться и просто обязать разведчиков ходить по джунглям в масках. А проблему адаптации отложить в сторонку – надо же хоть чем-то заниматься будущим поколениям генетиков.
Наконец взобравшись на узкий скалистый гребень, парень добрёл до своего глайдера. Забросив в простенький «мобильный» анализатор образцы, и аккуратно зафиксировав в крепеже короб с местной «орхидеей», он жмакнул большую красную кнопку автопилота с короткой надписью «Город». Умная машина тут же загудела разогреваемым двигателем, и едва слышно взмыла в вечерние облака, раскрашенные всеми оттенками алого.
Район, выданный ему на исследование, он прошел процентов на пятнадцать. За сегодня – четыре семьдесят три сотых «натоптал», да еще проверил два рудных выхода.
После душа и ужина, прихватив тундровки, легкой настойки на растущей почти под полярным кругом ягоде, он забрался на крутой, поросший жесткой травой склон. Отсюда весь посёлок с гордым названием «Город» («на вырост», как шутили старожилы) был как на ладони.
Длинные ряды «теплиц» генетиков и огородников.
Глайдерная стоянка в окружении полукруглых жестяных ангаров.
Ппластобетонные пирсы на реке с шестами развешанных на просушку и починку сетей, пыхтящий водометами припозднившийся сейнер, крепкие матюги швартовщиков доносятся даже сюда.
Разбросанные тут и там домики колонистов, с обязательным садом, его домик во-о-он там, под раскидистым узколистным «эвкалиптом».
Огромный тридцатиметровый купол главной оранжереи с «земными», привезенными с Родины, растениями и кислородной атмосферой, сверкающий в черноте тропической ночи огромным зеленым изумрудом. Тут тоже, как и на ковчеге, пришлось ставить солярные лампы – без привычного спектра света земные растения жить не хотели. Эх, чтобы зайти к Ирме «в гости» нужно было одевать специальную дыхательную маску, а базилик для его нынешнего тела вообще яд.
Серебряная лунная дорожка убегала по спокойному морю от посёлка к горизонту, а чуть южнее неспешно карабкающейся в небо Луны светилась самая яркая звезда – висящий на стационарной орбите «Прометей».
Легкие шаги, шорох скатывающихся камешков, и рядом с ним на траву присела Ирма.
- Пьёшь? Так и знала, что ты тут. – в её вопросе не было ни капельки упрёка.
- Отдыхаю. Видами, вот, любуюсь. – Приподнявшись на локтях, парень достал предусмотрительно прихваченный из дому стаканчик и, налил в него тундровки, протянул девушке.
- Не холодная, как ты любишь.
Благодарный кивок парень скорее почувствовал, чем увидел. Ночь, тропики, темнота.
- Там анализатор доработал по твоим образцам.
- И?
- Одинаковый состав, высокое содержание.
- То есть?
- То есть, это один и тот же выход руды, а значит там месторождение размером как минимум семь километров. Столько же было между точками?
- Да, семь триста, если по прямой.
- А ты прошел?
- Двенадцать. Чертово болото, чертовы джунгли!
- Завтра туда же?
- Разумеется.
Иван поймал себя на мысли что во время всего этого диалога с его лица не сходила совершенно дурацкая довольная улыбка. Ему нравилось то, что он делает. Ему нравилось ползать на брюхе по джунглям, нырять в теплое море, искать жемчуг, бокситы или местный аналог базилика.
- Знаешь, о чем я думаю?
- О «Прометее»?
- Ха! Угадала. Это получается, что если взять сейчас заатмосферный глайдер и подняться туда, то я не смогу на нём жить, так?
- Конечно. Атмосфера, микробы…
- А еще толпы ничем не занятого народа…
- Тебя это тоже смущает?
- Ага. Я как интерфейс снимаю и в блок свой выхожу – постоянно появляется ощущение, будто я смотрю на всё сквозь запыленное стекло. Звуки – как сквозь подушку, цвета – тусклые, еда – никакая.
- Вот как. Не думала что это произойдёт так быстро. Ну что ж. Давай-ка за мной, покажу тебе кое что.
Девушка грациозно поднялась и потащила его вверх по склону. Там, на самой вершине, стояла узкая, высокая стела, памятник первой посадке на Терру двенадцать лет назад.
Идти по тропинке в практически полной темноте после почти целой бутылки тундровки было не просто, и парень даже пару раз чуть было не зарылся носом в землю.
Обойдя стелу, девушка что-то нажала, и в основании открылся подсвеченный люк. Взяв удивлённого Ивана за руку, девушка уверенно повела его вниз. Ступени, короткий коридор, небольшой, на четырёх человек максимум, лифт. Кнопок было семь, и Ирма нажала нижнюю.
- А где это мы?
- Сейчас всё поймешь, подожди с вопросами. – она улыбалась всё той же своей хитрой добродушной улыбкой.
Наконец кабина остановилась, двери раскрылись непосредственно в большой зал, стены которого состояли из тысяч ячеек размером где-то десять на десять. Почти все они светились, но изредка можно было заметить и тусклые.
- Что это такое?
- Сейчас, сейчас, ну подожди еще чуть-чуть.
На гладком тёмном полу вспыхнула полоска указателя, ведущая к участку стены. Подойдя к ней, девушка пробежалась взглядом по стойке и нажала на ничем не отличающуюся от других ячейку. Та выдвинулась из стены на пару сантиметров, и юноша наконец вспомнил, где видел такие же. Когда он был совсем еще мальчишкой, куратор водил их группу в похожий зал на ковчеге. Каждая ячейка – модуль памяти специализированного процессора, который хранит личность ИИ, обслуживающего бесчисленные системы «Прометея», создающие виэры, управляющие фильтрами, занимающимися навигацией и астрономией и вообще всем на огромном корабле.
Включившийся голопроектор отрисовал человеческую фигуру поразительно знакомой внешности. Эту самую фигуру Иван видел каждое утро в ванной, в зеркале.
- Модуль сознания 9Е-2626-АГН501. Имя «Иванов Иван». Социо-индекс 10. Код стабильности личности – полный. – холодный искусственный голос был удивительно уместен в этом пустом, непонятном зале.
- Ирма, я не понимаю, что это такое и почему…
- Не понимаешь? Или не хочешь понять?
- Я…
- Ты не ловил себя на чувстве, что тут, на Терре, всё кажется более настоящим, чем наверху?
Обойдя застывшего соляным столбом парня, девушка обняла его и тихонько прошептала: - Тебя никогда не посещала мысль, что тут ты живешь, а там, на «Прометее» просто отбываешь положенные часы в социальном виэре?
- Получается что вот это…
- Да, Иван. Это и есть ты.
- А это тело…?
- Самый совершенный на текущий момент биоробот. Ну, есть еще немного генного материала, хранится парой этажей выше, в заморозке.
- Но... но почему? Почему так?
- О, тут всё просто. На Терре побывали абсолютно все «десятки» за последние десять лет.
- Что? Ведь «десяток» больше сорока тысяч, а в Городе даже трёх не наберется…
- Вот так. Им Терра оказалась просто не нужна. Скучно, тяжело, неинтересно. Джунгли, аллергия и вечно забитые решетки опреснителя, куда ж без них.
Через час, немного прийдя в себя, он сидел на своём любимом высоком склоне холма и рассматривал Город, море, свой дом под эвкалиптом и яркую звезду Прометея высоко в небе. Рассматривал так, словно видел в первый раз.
Всё в прошлом было обманом, ложью, декорацией. Коридоры ковчега, жилые и производственные модули, даже звездное небо, которое им показывали в планетарии, было иллюзией в иллюзии. Настолько хорошей и качественной иллюзией, настолько тёплой и уютной, что почти никто не хочет от неё отказываться.
Никто, кроме пары тысяч мужчин и женщин, которым по-настоящему хотелось долететь до Терры Инкогнита.
Долететь и узнать, что же ждет их там, в неизвестности.